Подвиг бессмертия. Книга первая. Откровение. Александр Идоленков
Читать онлайн книгу.
Ему стало жаль Ваську. Он помог ему подняться на ноги, но тот застонал ещё пуще и надрывнее, выказывая тем самым свою слабость и безволие.
Услышав эти стоны, прекратив пляски, вокруг собралась вся компания веселящейся молодёжи. Среди них был молодой фельдшер по имени Демидов Матвей. Он, несмотря на всё усиливающие вопли, ощупал руку и сильным рывком вставил вывих на место.
– Ничего страшного, заживёт как на собаке. Скажи спасибо, что упал не на голову, а то вправлять мозги очень трудно, особенно когда их нет, – смачно сплюнув, узнав, при каких обстоятельствах всё это произошло, съязвил фельдшер.
Демидов, деревенский фельдшер по зову своего призвания и повеления самого Господа Бога, – самоучка. Он лечил и людей и скот одинаково и одними и теми же приёмами и снадобьями, только в разных пропорциях, одному ему известными. У них вся семья обучалась друг у друга уже не одно поколение. Кое-какие знания они черпали из литературы, в основном же лечили травами, которые прекрасно знали и сами же ходили в известные только им места, заготавливали их со знанием дела впрок. В ход шли одновременно и заговоры. Люди им доверяли и обращались к ним за помощью, больше ведь не к кому, врач был только в городе за двадцать пять километров по бездорожью.
Рядом, чуть в стороне, стояла Катерина, грациозно опершись левой рукой на бедро. Увидев её в такой позе, Степан как-то забеспокоился, в желудке у него сразу что-то заныло и заурчало, предвещая что-то нехорошее.
Она глядела на него как бы свысока. Где-то он вычитал: «… как Клеопатра смотрела на своих провинившихся подданных». В её взгляде он прочёл непонятные чувства – не то осуждение, не то одобрительные оценки его поступку, – только нюансов, к сожалению, разглядеть он не смог из-за полумрака лунного освещения. Поэтому этот взгляд вызывал в нём явное опасение не в его пользу.
Степан был удручён и даже растерян. Принципами справедливости поступиться он не имел права, поэтому свои действия оправдывал. Ему показалось, в глазах Кати читалось осуждение и боязнь его жестокосердия. На основании вывода, сделанного им самим после содеянного, ему хотелось оправдания и ясности. Из-за недопонимания в его душе прослеживалось чувство невинной жертвы и героя победителя одновременно. Но он ведь был совсем не такой. Это было всем известно. Его лицо выражало саму доброту. Но то, что он ввязался с Луньковым в драку, с этим сумасбродным шалопаем, наводило на мысль о его недальновидности и недостаточном уважении к самому себе. И придя в полное соответствие своему повседневному характерному поведению, он понял, как низко пал и, самое главное, какое мнение сложится о нём у добрых односельчан. С другой стороны, он понимал, что он такой же, как и все, а может быть, даже хуже Васьки, потому, что уровень развития у них был различный, а вот поведение одинаковое, что роднило их и ставило на один уровень.
На прощанье Катерина больше обычного задержала свой пронзительный взгляд на его лице. Затем еле