История довоенного Донбасса в символах. Дом с привидениями. Иван Калашников
Читать онлайн книгу.
выступление, весь вечер проторчав дома. Никто ни с кем не разговаривал, лишь перед сном немузыкальная певичка закатила сцену: «Она с нами в одной постели будет спать?!». «Если есть еще одна, – покажи, не скрывай своих достоинств». «Пускай спит на полу! Неля спала!»». «Неля, может, и спала. Нелю, если постараться, вообще, можно вчетверо сложить, и в чемодан уложить…».
Уже при погашенном свете, обратив лицо к потолку, Макс бесцветным голосом произнёс: «Спокойной ночи». Рита отвернулась к стене. Маша сказала: «Спокойной ночи». Была воспитанной девочкой. Посмотрите, какая у меня классная младшая сестра.
Классе в шестом или седьмом, постоянно читающий всякую муть Антоша сказал своему другу Максу: «Ты это… сильно не зарывайся со своей сеструхой…». Это могло означать лишь одно: Машка в очередной раз вскипятила воду в аквариуме, который украшал содержимое детского сада, в который она ходит74, естественно, не желала. Антон помотал головой из стороны в сторону, и дал Максиму какую-то «американскую» книжку, где чёрным по белому рассказывалось, кого именно могут интересовать девочки, владеющие искусством пирокинеза. Согласно той книжке, Евгения Фёдоровича Киселёва следовало гнать из дома калёной метлой (а ну как украдёт Машку, и начнёт на ней эксперименты ставить?!), но родительский дом уже был укомплектован индикаторами дыма и огнетушителями, а в «девчачьей» комнате стояло пианино со специальным покрытием.
Личный музыкальный инструмент в шесть лет – совсем неплохо.
Когда поставки благодетеля Киселёва приняли характер стабильности, стало и вовсе трудно представить себе Машку, обвешанную датчиками, исколотую шприцами, напичканную таблетками. Киселёв был кладезем для обывателей, мог в любой момент раздобыть путевку в пансионат на берегу моря (правда, только Чёрного), или талон на приобретение автомобиля (правда, только «Запорожца»). Появления Киселёва были схожи с грубым вмешательством сценариста (никак не режиссёра): пришёл, взглянул на происходящее, сверился с записями, перед исчезновением удовлетворенно хмыкнул, – даже если полыхала школьная раздевалка. Верхнюю одежду там выдавали в специальное окошко, всем по очереди, а впереди Маши какой-то хмырь влез без очереди. Разве так можно? Товарищи, всегда нужно соблюдать очередь. Даже если вы единственный ребёнок в обеспеченной семье.
Мама не могла найти слов, чтобы отблагодарить Евгения Федоровича. Папа ревниво скрипел зубами, и многозначительно интересовался, не играет ли тот в шахматы. Забавнее всего было наблюдать за общением Киселёва непосредственно с «Объектом “А”». Вернее, общения никакого и не было. Смерив взглядом хрупкое существо метр двадцать ростом, в год прибавлялось сантиметров по два-три, лицо Евгения Федоровича овевала тень, как будто он сомневался: что, девочка, действительно умеет поджигать, всё, что захочет? Что вы говорите!
Не всё, что захочет. А что ей на глаза попадётся в тот момент, когда ей что-то не нравится…
Однажды загадочный Евгений Федорович в буквальном смысле слова выскочил из-за кустов, когда семья из четырёх человек отдыхала в очередном пансионате