Девятнадцатый. Дина Данилова Dayllary
Читать онлайн книгу.
этаже так называемого «дома-на-площади», места, считавшегося наиважнейшим для любого жителя города. Это было место, где рождались дети. Либо не рождались, как это и происходило в тот момент.
Все находившиеся в этой комнате тем ветреным февральским утром, были основательно измотаны предыдущим трудным днем, бессонной ночью и всеобщим отчаянием, поскольку ребёнок уже несколько часов считался обреченным и все действия повитух были направлены только на то, чтобы спасти мать.
– Гильберта, твое заклинание! – прорыдала Роа. – Я не могу больше этого слышать! Зачем она так мучается? Что проку из этого?
Марта закивала головой, без слов: слезы душили ее. Да и сама Тамира, промучившись схватками более полутора суток, из последних сил шептала жалобно:
– Умоляю! Освободи нас!
– Хорошо, – сказала Гильберта и подошла к Тамире, прижимая к своему боку таз с водой. – Я сделаю. Только отойдите от нее, я не хочу зацепить вас.
Роа и Марта шарахнулись в разные стороны, зажав уши руками, словно само звучание заклинания могло им навредить. Гильберта произнесла его, негромко, но, как всегда, резко. Хлопок ладони, мучительный сдавленный крик Тамиры… и ребёнок, словно рыба, начал выскальзывать из чрева матери. Марта подхватила его и торопливо завернула в какое-то полотенце, подвернувшееся ей под руки. Показалось ей, или нет, что тело ребёнка шевельнулось? Показалось, конечно, иначе и быть не могло.
– Я хочу его увидеть, – прохрипела Тамира, корчась от боли. – Не уносите его!
– Тамира! – воскликнула Роа. – Так нельзя! Даже не проси! Его уже нет!
– Дайте! – тоном, не терпящим никаких возражений, потребовала Тамира. – У меня должно остаться хоть что-то, хоть образ его я заслужила этими страданиями!
Марта обернулась и вопросительно посмотрела на Гильберту, стоявшую у неё за спиной с тазом воды в руках, который она взяла, чтобы обмыть Тамиру и, получив разрешающий кивок, положила ребёнка матери на живот, затем взяла ножницы и перерезала пуповину. В конце концов, это был далеко не первый случай нарушения приличий, и ни один из подобных случаев не рассматривался, как преступление. Это было не более, чем маленькая уступка женщине, чье счастье умерло в полночь.
– Это мальчик, – прошептала Марта.
В ответ на эти слова, ребёнок вдруг содрогнулся всем телом. Изо рта его полилась какая-то мутная жидкость. А потом в душном пространстве комнаты зазвучал странный тихий скрежет. Короткие отдельные звуки. Гильберта наклонилась к ребенку и, сообразив, что эти звуки есть ни что иное, как попытка задыхающегося малыша заплакать, выронила таз, окатив свои ноги водой. Её крик был гораздо громче этих странных скрежетаний. Она кричала, зажимая себе рот руками, которыми она боялась дотронуться до новорожденного, словно от её прикосновения он мог рассыпаться или исчезнуть.
– Да что же это? – спросила Марта задыхающимся шепотом.
– Он плачет! – ответила Гильберта. – Надо что-то сделать – он живой!
Роа пришла в себя