7. «Мой чудный смычек вторично сломался. Безумно жалко». – В своих мемуарах Н. Мильштейн подробно останавливается на выборе инструмента и своем отношении к нему: «В России я не в полной мере понимал, что скрипка может звучать по-разному красиво, поэтому мне было безразлично, на каком инструменте играть. Моя скрипка стоила тогда около двадцати копеек, а мой смычок – подарок Ауэра – и того меньше» [11, p. 87]. С годами он начал понимать, насколько солирующий исполнитель зависим от инструмента. Тем не менее, скрипач описывает несколько случаев, когда на концертах, в связи с обрывом струны, брал у кого-нибудь из оркестровых скрипачей любой инструмент и продолжал выступление на нем: «Я помню, как в Гамбурге я пришел на репетицию с оркестром под руководством Ойгена Пабста и вовсе без скрипки. Кто-то из оркестра одолжил мне свою скрипку, в тот вечер я играл на чужой скрипке!» [11, p. 87].

      Первое время на Западе он играл на случайных инструментах. К 1930 г. музыкант уже был обладателем скрипок Гварнери дель Джезу и Страдивари. В 1945 г. он купил третью скрипку, на которой играл до самой смерти. Во время гастролей Мильштейн возил с собой четыре смычка. Он объяснял: «Сейчас я всегда говорю студентам, что хороший смычек почти также важен, как и хорошая скрипка. Но не каждый может позволить себе качественный смычек: хороший смычек может стоить более пятидесяти тысяч долларов» [11, p. 89]. Письмо, напомним датировано 1930 г. В этом году были приобретены две великолепные скрипки и, видимо, очень хорошие и дорогие смычки. Можно себе представить степень расстройства музыканта в связи с такой