Что было дальше Максим помнил смутно, и то только до третьего глотка на брудершафт из горла в салоне такси, устроившего им обзорную экскурсию по «живописным» окрестностям. Далее не помнил ничего вообще. Себя он нашёл ранним утром, у себя дома, в большой комнате, сидящим в кресле со спущенными до колен штанами. Рядом на журнальном столике располагалась недоприговоренная бутылка «пепперминтовского» вискаря и два стакана-»хайбола», ободки которых были сплошь заляпаны отпечатками губной помады. Налив себе «на ход ноги», Максим зажмурился и выпил, после чего решил пропутешествовать в сторону туалета.

      Проходя мимо спальни, он с удивлением отметил для себя так и не раздевшись распластавшуюся в нелепой позе на не до конца расправленной двуспальной кровати мастерски снявшую его вчера в баре «шальную императрицу» коптевского уезда московской губернии.

      – Оба-на! Эй! Ты жива? – с издёвкой поинтересовался Макс, заметив, что женщина услышав шаги по коридору предприняла попытку повернуть голову в сторону настежь распахнутой двери.

      – Мудикаба… – с хрипотцой от пересохшего горла произнесла в ответ она.

      – Что? Не понял… Чего тебе надо?

      – Налей немножко, там должно было остаться, – продрав горло, попросила Макса она. – Мне бы выпить сейчас… А то совсем хреновенько что-то… И мужика бы…

      – Ну, нет, красавица, так дело не пойдёт! Налить я тебе, так и быть, налью. Ну, а потом – всё, адьёс амигос! Хорошего помаленьку – горького не до слёз… Мне ехать скоро… Надо…

      – Ну, милый! – капризно прогнусавила женщина. – Давай сделаем так – ты закроешь меня в квартире, ключи заберёшь с собой. Я за денёк здесь отхиляю, а вечером сделаем то, ради чего мы, собственно, здесь и собрались. А то кроме белкового коктейля мне вчера от тебя так ничего и не алё… Или даже белкового коктейля не было? Хоть убей не помню…

      – Ладно, лежи покамест. Сейчас вискаря принесу…