Привратник. Максим Бодягин
Читать онлайн книгу.
письмо, чтобы буамакангай снял с меня обет и позволил поступить в универсум для живоделов. Меня легко отпустили, потому что уна живоделов гораздо ниже кровью, к тому же я всегдя тяготел к механике. Никогда не пожалел об этом поступке.
Но безответная любовь не делает из человека еретика, не так ли, заметил Кромм. Как сказать. Если это любовь к истине, то это возможно, хмыкнул опьяневший Феотил. Хочешь вяленого мяса? А это твоё крепкое вино ещё есть? Есть ещё треть початой бочки и там в запасах ещё что-то бултыхается. Нам с тобой на неделю хватит. На чём я остановился? На любви к истине, напомнил Кромм. О, да, любовь к истине – великая любовь, показал большой палец вверх живодел. Я рискнул публично предположить, что закон об ограничении прогресса – это чушь собачья и вериги, сковывающие мышление живоделов. Что механик, что живодел, что мастер-пилот, да хоть тот же металлург, не могут руководствоваться технологиями прошлого. Нужен научный поиск, не просто одобряемый триунакангаем, а независящий от него. Хватит переписывать скрипты, оставшиеся от старого мира, нужно искать новую истину. Что тут поднялось!..
Феотил довольно засмеялся, линзы в медных оправах затряслись над его лбом, он снял кепку, вытер ей слёзы и снова напялил на лысую голову козырьком назад. Я пытался объяснить, что вовсе не посягаю на Столп человечества, что я не обеляю душеедов, что я просто хочу позволения не спрашивать позволения ни у кого. Но закон об ограничении прогресса – такой же стержень мира, как и философский Столп. Я бежал, долго скрывался, дошёл даже до виноделов, живущих на крайнем юге, настрадался под этим жутким солнцем, все мои морщины от него. Затра Эсторр арестовал меня. Кангай признал мои заслуги и оставил в живых. Но мне запрещено пересекать южную границу терминатора. В то же время я встретил Хауле. Ей было тогда около двадцати и её лицо ещё не обезобразил этот шрам, который ты видел. Я построил для неё эту платформу и мы стали жить, привечая таких же бродяг, как мы сами. Точнее, мне казалось, что они – такие же как мы с Хауле, искатели истины и свободы. Я бежал за свободой научного поиска, она – за свободой от ограничений своей уны и своей семьи. Но те кто пришёл к нам… Сначала это действительно были люди, похожие на нас с Хауле, но потом… Потом те, что бежали от правосудия и были сильнее и жёстче, постепенно взяли власть в свои руки. Увы, открытое голосование часто работает против умных, давая слишком большую власть сильным, голосистым и бессовестным. Последние годы я предпочитаю не выходить на поверхность без нужды, чтобы не видеть эти рожи. А Хауле, спросил Кромм. Она по привычке, или из чувства долга, не знаю, ухаживает за мной, но у неё теперь есть другой мужчина, ответил Феотил.
Печальная история, подытожил Кромм, отрезая ножом полоску вяленого мяса и отправляя в рот. Скажи, а что Элеа? Вы видитесь? Разговариваете? Да, прошлое заволокло дымом. Мы даже обнимаемся при встрече. Вот только меня не оставляет