Мой ВРБ. Анна Вячеславовна Китаева
Читать онлайн книгу.
в своё время вопрошали многие деятели этого вида искусства. И отвечали сами: от Немировича, который давал театру максимум десять лет творческой жизни, до Стрелера, расщедрившегося аж на двадцать…
Но тридцать пять лет не называл никто. Это совсем кажется запредельным. Конечно, многие театры отмечают годами более солидные юбилеи, но у нас энергия движения вперёд с первотолчка, без остановки, без выходных, ежедневный святой труд, единым духом.
Когда-то, может, и остановится эта машина: вылетит клапан какой-нибудь, какая-нибудь шестерёнка… Но ведь пока не вылетает – так все заделано основателями и передалось следующим поколениям».
(«Вперёд,..» стр. 207).
В.М. ДОЛЖЕНКОВ
Звоню Валерию Михайловичу, предлагаю встретиться и поговорить о ВРБ. «Анют, -говорит, – у меня рак, две химии уже было, чувствую себя не очень, так что давай прям сейчас по телефону, мало ли что. Да и волосы у меня выпали после химии, борода поредела, не хочу, чтобы ты меня таким видела».
И мы стали вспоминать ВРБ. Как они играли вместе у Юденича. Валера Долженков героев играл, а Валера Белякович в массовке бегал и рисовал уморительные карикатуры на сцены из спектакля. Однажды подходит Белякович к Долженкову и говорит: «Юденич просил тебе передать, что ты – фашист». Оторопь. Потом выяснилось, что полная цитата из Юденича звучала бы: «фашист от искусства».
Мы проговорили минут двадцать. Валерий Михайлович смеялся весь разговор. Вспоминал, что вспоминалось, я ни о чём не спрашивала. В конце разговора даже сказал: как хорошо поговорили, я будто и не болел эти двадцать минут.
Валерий Михайлович вспоминает, как ВРБ нарисовал его в роли Сорина. Как же это было смешно и трогательно. Какой несравненный был у ВРБ юмор. Это был юмор Фальстафа. Он сам был «ренессансный человек». Играли «Ромео» на гастролях, громадный зал, всё не как дома. Валерий Долженков играет князя, он в белом костюме, и он совершенно растерялся. За кулисами подходит к Валерию Долженкову Валерий Белякович и говорит: «Ты руками-то делай что-нибудь, помаши что ли, а то стоишь как фуй шахматный». И тут у Валерия Михайловича открывается второе дыхание.
Или вот ещё история, уже на Юго-Западе. Перед спектаклем Валера Белякович подходит к Валере Долженкову и говорит: «Сегодня брат одного известного поэта придёт, имени не могу назвать, так что ты давай, играй!». И Валерий Михайлович даёт по полной, брат так брат.
Последний раз они виделись на «Эдипе». Валерий Михайлович уже ушёл из театра, но по просьбе Валерия Романовича кого-то заменял. А в «Эдипе» тексты – всё про смерть. «Сегодня, завтра, через год – вы все умрёте» и так далее. Валерий Михайлович был уже не очень здоров и сказал в шутку Валерию Романовичу: «Вот ты меня играть заставляешь, а я ведь помереть могу на этих твоих текстах». Поржали, сыграли, через пару недель Валерия Романовича не стало.
«Он был праздником. Для всех. И для зрителей, и для актёров…. Юбилеи мне устраивал, и на 50-летие, и на 60-летие… когда я совсем уходил из театра, «корону