Разборки дезертиров. Сергей Зверев
Читать онлайн книгу.
усталости. Я работал, стиснув зубы, нарезал целую гору. Стянул с себя одежду, развесил на ободранной елочке. Забрался в хвою, нагреб на себя лапник, скорчился, уснул под грохот реки, рвущейся из подземелья…
А утром, проснувшись от собственного кашля, долго не мог вспомнить, где же был я вчера. Прихлопнул кровососа, впившегося в щеку, выбрался из-под еловых веток и начал с изумлением озираться.
Местечко впечатляло величием и нетронутостью. Крутые террасы, испещренные пятнами красной глины, группами молодых елочек, сползали в быструю речку. Плотные облака без просвета, россыпи валунов на подходе к излучине, подушки кочек, провалы лощин, очаги сочно-зеленого кустарника. Ни одной живой души, за исключением остроклювого чижика, который бухнулся на ветку, склонил головку и уставился на меня смышленым глазом…
Дождя прошедшей ночью не было. Одежда высохла и топорщилась. Я обстучал с нее комья грязи, облачился – это было своевременно ввиду обилия гнуса. Ботинки просушить не удалось, но в целом товарный вид они сохранили.
Приведя себя в порядок, я проверил автомат (затвор срабатывал, но в ствольной коробке подозрительно хлюпало), просушил боезапас, подивился качеству «командирских» часов, которые шли и показывали начало шестого. Устроился на сухом пригорке, сгреб вываленные из рюкзака вещи и стал сортировать их на кучки – годные, испорченные и продукты.
Я сидел на кочке, поедая ставший однородной массой бутерброд с рыбой, и тоскливо созерцал речные берега, когда в кадре появился Булдыгин.
Он брел, пошатываясь, по волнистой касательной к берегу. За ночь Павел Викторович сильно постарел, сморщился, потерял портфель с «домашними заготовками» и стал похож на инвалида, страдающего амнезией.
– Павел Викторович, – окликнул я, – не проходите, пожалуйста, мимо.
Он остановился, поднял голову. Наморщил лоб, украшенный багровой припухлостью. Подумал минутку, стоит ли Магомету идти к горе в таком состоянии, все же решился и, отдуваясь, полез на склон.
– Будешь? – протянул я ему растекшийся по руке продукт.
– Что это? – не понял Булдыгин.
– Бутерброд. С рыбой. Ты анчоусы когда-нибудь ел?
– Ел, – пожал плечами Булдыгин. – Трава как трава.
Он еще раз подумал, после чего кивнул.
– Буду. – Отскреб с моей ладони жидкую кашицу, похожую на прикорм для подлещика, устроился на соседний бугорок и принялся чавкать. Я дождался, пока он оближет пальцы.
– У тебя что-то с лицом?
Он махнул рукой.
– Пострадало. Запить есть?
– Под нами.
Он угрюмо посмотрел на протекающую под ногами речку, вздохнул, развернулся задом к воде и стал спускаться. Я с жалостью смотрел, как он мостится на окатыше, тянет руки, жадно пьет из ладошек (неужели раньше не догадался?), с одышкой ползет обратно. Просушить одежду Булдыгин, конечно, не догадался, был мокр и жалок. Я высыпал на ладонь горсть таблеток –