И ко мне вдруг нагрянула осень,

      И туман от невзгод не укрыл.

      У берёз золотистая проседь,

      У меня тишина без перил.

      И застыла в глазах безысходность,

      На дорожку всё время смотрю.

      Укоряя свою осторожность,

      Не решившись идти к алтарю.

      А, ведь, сватался терем дубовый,

      Предлагал на пригорке стоять.

      Обещал сладить домик садовый

      И беседку узором убрать.

      Не судьба. Век свой здесь доживаю,

      С одиночеством свыклась давно.

      Жду и только в метель засыпаю,

      Вдруг придёт кто, и станет тепло.

      Сварог вдруг одарил нас старым бабьим летом,

      Теплом отеческим укрыв Святую Русь.

      Где вместо свадеб, что должны быть по заветам,

      Листвой опавшей затаилась в душах грусть.

      Он словно говорит нам – русы, оглянитесь,

      Здесь ваши корни, и милее края нет.

      Чума тенями длинными ползёт, очнитесь,

      Ночь близится, храните в Русским мире свет.

      На пригорке в октябрьский полдень

      Пень кленовый дремал средь листвы.

      Его сон был мечтами наполнен,

      Кои были резвы и трезвы.

      Клён забыл об утраченной кроне,

      И что нынче все тени длинней.

      Лишь пред той он склонялся в поклоне,

      Что была всех светлей и милей.

      Клён её укрывал до покрова,

      Засыпая листвою своей.

      И теперь ему виделось снова,

      Как укутал её до корней.

      Эти сны старый клён согревали,

      Хоть с тех пор миновали года.

      Бабье лето их старым назвали,

      И теперь оно с ними всегда.

      Каталась с кавалерами в ландо,

      Но шарф не развивался белым флагом.

      И после тенниса бокал бордо

      Лишь приучал ходить спокойным шагом.

      Читала в парке странного Рэмбо,

      Кленовый лист ложился на скамейку.

      Порой он мне шептал, как полубог,

      Слова в душе переплетая в змейку.

      А листопад дворянское гнездо

      Позолотил, но в нём мне одиноко.

      Не греет соболиное манто,

      И тает сердцу милое барокко.

      А за окном опять метель метёт,

      И шаль мои не согревает плечи.

      Холодное предчувствие, как лёд,

      Он не придёт, и лживы его речи.

      В камине распоясался огонь,

      И отблески полощутся на стенах.

      Меня своей тревогою не тронь,

      Довольно обжигалась на изменах.

      Огонь свечи ознобом у стекла,

      Его в ночи, как мотылька, поманит.

      И хоть метель дорожки замела,

      Пусть он придет. Пусть он меня обманет.

      Казалось, уж похоронили

      И Русь, и Род наш, и язык.

      И к новому барью в России

      Народ безропотный привык.

      Процент