– Он у себя повесил картину с моим портретом. Я там расфуфыренный такой генерал.

      – Мне рассказывали.

      – Я жутко взбесился, думал, он так надо мной прикалывается. Но, по-моему, это был не прикол.

      – Он любит тебя, Тон. У него ж кроме тебя никого нет. За ним только ты, парни и его репутация.

      – По ходу Вито-младший съехал с катушек.

      – Не удивительно, у них это наследственное.

      – Она хочет сто тысяч на смену обстановки.

      – Это ей не поможет. Пусть купит ему собаку.

      Ты же видел этих итальянцев. Как правило, с ним проблем нет, но загони их в угол, и они становятся диким зверьем.

      – Я люблю тебя.

      – Я тоже люблю тебя, Энтони. Слушай, я не знаю, а может и нет.

      – Карла говорит, пацан полез в мусорку и сожрал кошачье дерьмо.

      – Не, он насрал в душевой.

      – Спасибо, что прояснил.

      – Знаю, тебе покажется это невероятным, но жратва не решает всех проблем.

      – Да и сучье нытье их тоже не решает.

      – Я делал, как вы говорили, я хорошо все обдумал и решил, что нам наконец-то пора прекращать. Дело в том, что вся эта терапия – сплошная дрочка. Вы, как и я, знаете это.

      – Я вообще-то об этом не в курсе, но, пожалуйста, продолжайте.

      – Это полный онанизм.

      – Да, вы уже говорили.

      – Не карты, а куча говна.

      – Ну так сгоняй за туалетной бумагой.

      – У нас че тут, театр комедии?

      – Да по ходу он самый.

      – Он пришел три часа назад и все еще пьян, а по закону ему пить еще запрещается.

      – Зато погибнуть в Ираке не запрещено.

      – У него жуткая депрессия, Тони.

      – И что? Из-за пары сисек он наложит на себя руки?

      Эй, чувак, ты химию проходил? А то мы тут с доктором Парисио решили провести экспериментик: хотим посмотреть, что будет, если смешать серную кислоту с пальцами ног.

      Жизнь слишком коротка, поэтому нельзя жить прогибаясь.

      С этой дурацкой кофеваркой от Поли без летных прав кофе не замастачишь.

      – Это полное неуважение, я этого никогда не забуду!

      – Господи, Поли, твоей матери столько лет, что все ее друзья уже давно померли.

      – Спишь?

      – На занятиях что ли?

      – Не, тебя бессонница замучила, забыл?

      – Ты мне сильно Криса напоминаешь.

      – Я так же трахаюсь что ли?

      В шестьдесят восьмом меня кислотой накачали. Я тогда ездил в Копу с твоим батей и парнями. Стюардесса подмешала ее в спиртное. Раздаются райские звуки, гляжу, – а твой дядя Джум лазером из глаз фигачит.

      – Супер! Заройте бошки в песок.

      – Давай-ка я лучше тебя башкой в стену зарою!

      По сути,