– Три плюс три будет шесть.

      – Ну, я иногда ради забавы пишу девятку.

      Знанию придают слишком большое значение, Уильям. Старание требуется в помощь тому, у кого есть желание.

      – Все верните! Все!

      – В том числе юность, мистер Менюэл? И почему бы и не красоту?

      Возможно, не правдоподобно восстановленную, но в качестве нового необсуждаемого условия. Не хотели бы вы, чтобы и вашего брата Чарли воскресили? Пожелали бы вы, чтобы ваша зависть к нему была стерта? Вы, конечно, настоите на том, чтобы Чарли сохранил определенные изъяны. Свой невыразимый самообман, например, – осуждение, которое дарило вам радость жизни и цель оной, если она у вас была. Полагаю, вы пожелаете удалить качества, которые заставляли вас любить его, и равнодушие к опасности, позволившее вам пролить его кровь.

      – Беги к хижине дока, Джонни, и взгляни на мальчика еще раз!

      – Заткнись!

      – Может, с тех пор как ты видел его, что-то изменилось! Может, его вдавленная наполовину грудь зажила, или его бедная проломленная голова?

      – Заткнись или я тебя вышвырну!

      Истина наших поступков постигается нами лишь с проистечением времени.

      Раз я ищу бутылку, которую могла потерять в дни своего пития, это еще не значит, что если я найду бутылку, то я ее нахуй выпью.

      Лошадиной мочи хлебни. На нее, блядь, скидка.

      Определив по наитию через жир его сердце, я думаю, что пуля сидит слишком близко.

      – Господа, мы – люди опытные, своей корысти непреложно, но его требования разнятся ежедневно.

      – Говорите так, словно вы в жопу ебетесь.

      – Да, жирный уебок, ты живой!

      – дайте мне умереть.

      – Это было «спасибо» на языке китов?

      Однако корыстолюбие сочтено среди грехов, а глупость не упомянута.

      Столь немногие решения зависят от нас самих, что другим в них нихуя соваться не нужно.

      – Не люблю похороны.

      – А я люблю! Люблю! Никак на них не нахожусь!

      – Не будет насилия между тобой и Ву, пока продолжается траур. Боже, да веди ты себя цивилизованно, даже если ты не такой.

      – Я цивилизованный человек.

      – Тогда забирай свою цивилизованность и уебывай отсюда!

      Ежели вам будет прохладно через десять минут, молитесь о моей бессмертной душе, ибо некий фатальный казус приключился со мной. А не будет его, не премину я развеять прохладу, что сию минуту докучает вам!

      Подмышки чистые? Косы на мандах заплетены?

      Сдается мне, Уолкот, что когда последний раз у вас был этот беспокойный взгляд, некоторые юные девицы плохо кончили.

      Всем китайцам кроме Ву: ни с места!

      Позвольте мне на мгновение умолкнуть, мистер