– Воздух стал какой-то спёртый.

      – По-моему, мы знаем, кто его спёрнул.

      – Извиняюсь.

      Добро, блядь, пожаловать в Дедвуд! Тут иногда разобрки случаются.

      Жиду дай нюхнуть монетку. Они от запаха бабла сразу в чувство приходят, если коньки не отбрасывают.

      Джоуни, дай-ка я сам за Мэдди поухаживаю. Мне ж надо выебнуться, шоб произвести впечатление.

      Можешь пока пару раз отсосать. А денежку себе оставь, я же гостеприимный хозяин.

      – Он не говорил, чё у него там дальше по плану?

      – Вернуть револьвер со значком.

      – Видишь ли, Эл, вся загвоздка в том, что говорил он это восьмилетнему пацану.

      – Стар поправится?

      – Ну, если и не поправится, то сдохнет под кайфом.

      – Прости, что наблевал.

      – Было бы иначе, я бы посчитал, что ты торчок со стажем.

      Не стоит разочаровываться в женщинах, пока не встретишь бабу с причудами.

      – А чё ж ты не подорвался и не маякнул мне об этом на улке, когда я хотел пырнуть хуесоса?

      – Тогда это было бы неуместно.

      – Тебе наверняка в рыло кучу раз прилетало, при таких-то поспешных и дерзких ответах.

      – Закатай рукава, Дорис. Потрудись от души и развей тревогу.

      – Молю бога, шоб плечо у тебя ныло так, словно острозубый зверь раздирает его изнутри.

      – Я тебя чем-то обидел?

      – А не надо тут кайфовать, кода должно быть херово.

      Я верю в следующий принцип: когда люди пытаются развиваться, их нужно поощрять.

      Когда я подохну, обещай не копаться в моих останках, а то тя хлебом не корми дай этой хернёй помаяться.

      – Его застрелили в Мексике. Там и похоронили.

      – Мексика-хуексика.

      – Я поехал туда, нашёл его труп и отвёз домой.

      – Ну а чё ему там лежать? Он же не мексиканец.

      – Рёбра болят?

      – Да болят, ёбтить.

      – Ну, надо полагать, у Всевышнего с рёбрами вообще был крындец, када тот висел на распятии.

      Сто пудов, ты и твой напарник, покидая это место, уссываетесь, мелочно так, по-уебански, когда не полируете свои поршни, пердоля друг друга в сраки. Зуб даю.

      – Господи Иисусе!

      – Либо Эл увидел Бога, либо Долли запихнула ему в жопу палец.

      – Шоб через 5 минут нарисовался со значком и револьвером!

      – Выходи давай, хуесос англосаксонский! Шоб ты там застрял, выползая из-под кровати.

      А ведь он не деревня тупая. Буллок, блядь, у нас особый. У таких фиг поймёшь, чё за хуйню они затевают.

      – Одевается.

      – Непросто это подбирать одежку, шоб, блядь, обоссанное место прикрывала как следует, да?

      Про тебя он так сказал: "Мистер Буллок поднимет лагерь с колен. Я надеюсь, он останется с нами и сделает это место пиздатым на долгие,