Ну не доставляло удовольствия Сергею Петровичу копаться в тарелках при незнакомых. Для него это – небесная разница: как ходить пешком – и катить на авто. Всё время оглядываться на дорогу – какая же тоска! Да и харч он любил домашний. И стены должны быть свои. А в забегаловках из чистого золота ему всё как-то на марсианский театр смахивало: и музон космический, и красота хрустальная, но чувствуется же, что ты попал в заранее уготовленный загон и для других инопланетян – и до тебя этим стенам и столикам до самой пыльной рюмочки. Хоромы до неба – чтоб сожрать котлетку! – это его смешило. По секрету: Сергей Петрович в эти моменты больше всего боялся за собственный генетический аппарат! «Вдруг понравится? – значит, – каждый раз пугался он, – я всё-таки свалился с печки тёмной ночью! Вот заправиться на природе, на привале, с дымком, или пригласить в дом народ, по ком соскучился – и пусть хоть гармошки потом рвутся! – это моё. Уж таково моё медвежье устройство деревянной психики».