Сам Вос, конечно, был довольный,

      Что Брат родной остался жив

      И вновь взирал на Мир весь вольный,

      А сам же Вос был не пуглив

      Отдать чтоб Жизнь за Жизнь Братишки,

      А как иначе поступить,

      Взяв на себя укусы, шишки,

      В борьбе за Брата взвивши прыть?!

      И улыбался он от Счастья,

      И лик был светел и душа!

      Ведь благородное участье

      Он принял, цель ведь хороша.

      Обнявшись, вдаль летя, сидели

      На Астероида спине

      И напряженье было в теле:

      В какой‐то будут стороне?

      А вкруг Великое Пространство,

      Галактик тьма, скопленье Звёзд —

      Такое Космоса убранство,

      Сей Мир таинственный, не прост,

      Вмиг можно в нём и затеряться,

      Ничтожно мал ведь Человек,

      Душой как ни был б горд и Цаца,

      Пред всем здесь силой он померк.

      А Астероид нёс их в дали,

      Вот обречённо и сидят

      В своей безумнейшей печали,

      Им Страх – неведенье и Ад…

      Глядятся съёженно и куце,

      То холод жалит, то жара,

      Назад хотелось уж вернуться…

      Да задрожали вдруг: Дыра,

      Что Чёрной здесь всегда зовётся,

      Возникла с пастью гробовой,

      С её бездонностью колодца,

      С всесильной властью мировой.

      Как пылесос, она всосала

      Вмиг Астероид и Братков,

      Всегда глотала без забрала

      На протяженье всех веков.

      Как Смерч, их разом закружила,

      Швырнула яростно в нутро!

      Ох, как же было им немило,

      Вмиг страха целое ведро…

      Волчком кружась неимоверно,

      Неслись стремглавши в пасти глубь!

      Дыра такой натурой скверна.

      – О случай, нас ты приголубь!

      Но пасть Дыры их пожевала

      И как негодный элемент,

      К их удивлению немало,

      Извергла прочь в один момент!

      Но те вцепились в Астероид,

      Боясь с него навек слететь,

      Ведь путь к спасенью, может, строит,

      Они ж его желают впредь.

      Но удивился Брат тут каждый:

      Их изменился рост и вид…

      Постой, постой! Но то однажды

      Случилось, каждый подтвердит!

      Дыра во взрослых превратила

      Из малышей в момент тогда,

      Теперь обратно и немило

      Всучила Детства им года.

      Аж содрогнулись вмиг внезапно,

      В себе увидев Детвору,

      И слёзы хлынули охапно,

      Они ведь Детям ко двору.

      И вмиг припомнили себя—то,

      В глазах вновь Детство и в душе!

      Ах, отчего так грубовато

      Судьба им сделала туше?..

      От страха ринулись в рыданья,

      Вон Астероид обмочив

      Слезой в момент до основанья —

      Таков поток был слёз бурлив.

      И ум их стал, конечно, детский,

      С того