Смерть не есть что-то чужеродное, противное нашему миру. Это не антиматерия, иначе бы после прихода смерти от человека оставалась лишь благостная пустота, но нет – как справедливо заметил тот же Циолковский, тело, пересекающее границу жизни, физически, как сумма атомов, в этот миг остается неизменно, лишь со временем распадаясь, растворяясь, раздавая себя другим. Однако же, если такая настройка оптики давала калужскому мечтателю повод радостно возвестить: «Смерти нет!», то я, чуть сместив фокус, возражу ему: смерть все-таки есть.

      Смерть – это некий предел, новое состояние существа. Она словно вшита в нас, как вшиты рост, половое созревание, размножение, старение. И организм хранит в себе знание об этой последней стадии онтогенеза, иначе вокруг чего он бы выстроил охранную сигнализацию из инстинктов? Или, если быть точнее, всю нервную систему? В самом деле, с того первородного момента, когда жизнь отделилась от нежизни и больше не захотела в нее возвращаться, она конструировала и совершенствовала способности предупреждать и избегать смерть. Весь огромный клубок нервных клеток, включая и те, которыми вы сейчас читаете эти слова – это эволюционный нарост вокруг бесконечно малой черной точки, именуемой смертью. И проблема познания смерти в том, что наше собранное из праха тело знает о двух способах существования – живом и мертвом, а наше сознание – только о живом. Поэтому задача познания смерти решения не имеет. Или почти не имеет.

      Муравьи, как и многие люди, хоронят своих сородичей на третий день смерти на специальном кладбище. Сигналом для погребальной церемонии служит запах олеиновой кислоты, который начинает источать мертвое муравьиное тело. Но если капнуть этой кислотой на живого муравья, то произойдет удивительная вещь: вполне активного муравья потащат на кладбище, и более того, если это некому будет сделать, он сам отползет на кладбище и будет лежать там, пока кислота не испарится. Однако, и гораздо более сложно устроенный человек порой ведет себя так же, полагая мнимую смерть овеществленной величиной. Существует так называемый синдром Котара, при котором больной считает, что уже умер, разлагается и бытие его давно прекращено. Сознание его опрокинуто в шизофренический крен, но его отчеты