Жанна Лилонга. Перстень Мазепы. Книга 1. Марина Важова
Читать онлайн книгу.
в коварно подстроенные катки. Люди падали, ломались, лежали по коридорам больниц. Переобутые в летнюю резину авто скользили и бились, количество «скорых» на улицах резко выросло.
Гриня пребывал в угнетённом состоянии. И хотя Валентин продолжал подбрасывать ему работёнку, но клиентки были одна ужаснее другой, так что он уже подумывал оставить доктора. В конце концов, эскортные услуги предлагались множеством турагентств, правда, оплачивались они не так щедро, зато шансов ублажать выживших из ума старух было гораздо меньше. Единственное, что его останавливало от разрыва с Валентином Альбертовичем, был страх перед «кидаловом» и гнусными болезнями. Ну, и ещё, пожалуй, надежда, что всё, в конце концов, разъяснится с Жанной. Хотя эта надежда становилась всё более и более эфемерной.
Все попытки доктора Карелина разобраться, что же на самом деле произошло, окончились ничем, поскольку в его врачебных услугах перестали нуждаться, равно как и в услугах самого Грини. Валентин Альбертович недоумевал по этому поводу, неоднократно звонил отцу Жанны, профессору Виктору Генриховичу Лилонга, но получал уклончивые ответы и, в конце концов, вынужден был вовсе оставить свои попытки – они выглядели навязчивыми. Когда же Гриня возобновлял разговор о Жанне, повторяя, что видел её мёртвой, что родители скрывают этот факт, иначе почему вдруг отказали доктору, – Валентин становился сух и раздражителен, либо едко высмеивал нелепые выдумки.
Гриня понял, что доктор уже не верит в правдивость его рассказа и полагает, что с ним в доме профессора произошёл какой-то позорный казус, о котором неудобно говорить. Жалкая, отвратительная клиентура, которую поставлял ему Валентин, подтверждала опасения. «Он бы выгнал меня, но из-за матери терпит и ждёт, не уйду ли я сам», – догадывался Гриня.
Мать вызывала у него только раздражение – он старался поменьше бывать дома. Несколько раз ночевал у Витуса и Нули в Металлострое, ходил с ними на рыбалку, помогал наладить компьютер. Но под конец устал отвечать на одни и те же вопросы о состоянии матери, выслушивать советы, читать в глазах упрёки: что ты, мол, здесь делаешь, когда в тебе так нуждаются…
Единственным надёжным прибежищем была Ленон. Гриня воспринимал её теперь как сестру, напрочь забыв, что между ними что-то было. И Ленон покорилась, приняла эту роль и уже не позволяла себе тех особенных прикосновений и взглядов, которые даже совершенно постороннему наблюдателю выдают характер отношений двух людей. Где-то глубоко в сознании теплилась надежда, что, может быть, потом, когда всё так или иначе наладится, ей удастся вернуть прежнюю, пусть и редкую, но обжигающую близость. Отдавшись жертвенным чувствам, Ленон совсем позабыла, как она страдала, мучилась ревностью, ловила ускользающего Гриню и всегда упускала. Эта весна стала для Ленон самой счастливой порой её жизни. Гриня был с ней, он нуждался в ней, а что ещё надо?
Теперь, когда Ленон – единственная из всех – не предъявляла