Путь воина. Богдан Сушинский
Читать онлайн книгу.
здесь, на берегу этой речушки, погибло целое кочевое племя.
Предавшись своим фантазиям, Стефания восприняла как совершенно естественный порыв то, что полковник приблизился к ней сзади и, обхватив за плечи, привлек к себе. Он был сильным и мужественным. Тем последним варваром-кочевником, который спасет ее и благодаря этому продолжит род. Спасет, защитит и возьмет в жены…
Все еще пребывая в вымышленном мире своего кочевого бытия, княгиня инстинктивно прижалась к полковнику плечами и восприняла его ласки с такой неброской женской радостью, с какой женщина ее возраста может воспринимать только ласку своего последнего защитника, своей надежды.
– Я буду гордиться тобой, – прошептала она, – узнавая, что из безвестного полковника ты становишься генералом, командующим, знаменитым полководцем степной армии повстанцев. Я буду молиться, – шептала она, принимая его несмелые поцелуи, – чтобы удача не предала тебя, а воинская слава достигла самых отдаленных столиц Европы. Чтобы, установив на своей священной земле мир и спокойствие, ты рано или поздно все же подступил к стенам моего скромного замка и с непокрытой головой ждал, пока я покажусь на надвратной башне. Наверное, это мои слишком уж немыслимые фантазии?
– Если я появлюсь у ворот вашего замка, Королева отверженных, то вряд ли стану дожидаться, пока мне откроют. По привычке возьму их штурмом, – шутливо пригрозил Хмельницкий.
– Бог-дан, – нежно произнесла Стефания, обхватив ладонями его лицо. Это «Бог-дан» она произнесла с сильным ударением на первом слоге и с таким романтическим акцентом, что полковнику, как мальчишке, захотелось, чтобы она вновь повторила его имя. И чтобы отныне он слышал его как можно чаще, и всегда – из уст этой женщины.
– Сте-фа-ния… – В его произношении имя княгини получилось слишком грубым и невнятным, однако чешка не заметила этого. Она видела своего полковника таким, каким желала видеть. Каким нафантазировала себе, сотворила в своем воображении, а посему многое не замечала и прощала. Она умела делать то и другое.
– Бог-дан…
– Сте-фа-ни-я…
Они оба понимали, сколь запоздалой оказалась эта их встреча и эта любовь. Но, чем отчетливее они это осознавали, тем яростнее тянулись друг к другу, маня и лаская… Оплакивая то, чего недополучили в молодости, и страстно любя то, что беззастенчиво оплакивали в молодые годы.
– Бог-дан…
– Сте-фа-ни-я…
– Теперь у тебя получается нежнее, – прошептала княгиня, уткнувшись лицом в полу его шерстяного дорожного плаща.
– Все равно не смогу произнести так, как чувствую.
– Да это и невозможно. По себе знаю, – улыбается Стефания.
Пылают костры. Басуют почувствовавшие свободу кони. Потрескивают под порывами ветра кроны чахлых степных деревьев. И луна, неспешно выплывающая из-за черно-синего перевала туч, освещает две затерянные посреди степи фигуры, так и оставшиеся где-то между прошлыми и будущими веками, между поколениями и цивилизациями.
– Бог-дан…
– Сте-фа-ни-я…
– Я