В это время начался крик: милиция издевается над инвалидами, инвалидов бьют. И начали бить милицию. И понеслось. Метелили все всех, никто же не знает уже, кого бьют. Ментов били по-черному, сразу и били, и резали. Сыграли тревогу какому-то из училищ – помню, что прибежали ребята-курсанты моряки. Их начали резать. Тогда подняли по тревоге все училища питерские, больше того, объявили, что курсантов режут, а поэтому вы никого не жалейте, всех, кто стоит, – бейте. И ребята приехали уже с бляхами на руках, это было молотилово со страшной силой.

      Так вот после этой игры нас стали сажать за воротами на скамеечку под видом журналистов, и мы там добросовестно отсиживали вот такие игры. Нам разрешили тренироваться боевому комплексу, я ходил к ним в полк на тренировки. Вот просто пример, в чем отличие было. Ездили мы на матчевую встречу в корабелку, отборолись, обратно долго едем трамваем. Вечер, народу много, мы все стоим, и Костя Смирнов, тренер, в том числе. И какой-то кадр полез к нему в карман, мелочишку пощипать. Костя вытащил его руку, об колено хрясь, и у него кости наружу повылезали. Он ему руку отдал и сказал: иди, больше воровать не будешь. Как мы на него окрысились тогда, мы с ним месяца три вообще не разговаривали, на тренировку не ходили, никуда. Пока не собрал, не извинился, не сказал, что он был неправ. Ну, понятно, здоровый ты мужик, понятно, что это редиска, но зачем же так, ну?

      Конечно, были и обычные студенческие развлечения, в том числе редкие гастрономические. Я говорил про степуху в 32 рубля. Общага есть общага, всегда хочется кушать.

      Поначалу мы выработали себе устойчивый рацион: это были пирожки с ливером, которые, когда они были свежими, стоили 5 копеек штука, а когда они были трехдневные, то стоили три копейки штука. Мы, конечно, покупали трехдневные. Потом покупали чашку киселя в брикетах. Одного брикета на чайник – как раз. Поэтому мы покупали по три-четыре пирожка на ночь, и в духовку, плюс чайник киселя – это был наш харч.

      Скоро я понял, что так жить нельзя, надо побочный заработок иметь. И, как все студенты, пошли на вокзал рядышком, вагоны выгружать. Очень быстро дошло, что это тупое дело, заработка никакого, только мучаешься. Особенно, если вагоны с картошкой, это вообще караул. Она ни лопатой не берется, ничем не берется, а вагоны же здоровенные, крытые вагоны, 40 тонн. 3 рубля за ночь. Ну в лучшем случае пятера. Сколько таких ночей нужно?

      Стало ясно, что надо головой зарабатывать. Пошел на кафедру испытания сооружений, у нас же в ЛИСИ, по совместительству лаборантом. Во-первых, очень много действительно интересных вещей узнал, пока там работал. Во-вторых, 45 рублей заработок, а стипендия 32. После каждой степухи – это стало традицией – мы ходили на Витебский вокзал и на червонец