Привычка выживать. Александр Михалин
Читать онлайн книгу.
не таким уж и чёрным небо. – Через пару часов рыбаки пойдут на утренний лов. Возьмут их с собой. Свечками на дно поставят.
Песнь одинокого вечера в радиоприёмнике смолкла. И заиграла музыка повеселей, вместо голоса – хрипловатый свист.
– Идите, поспите ещё, – сказала нам сестра.
В спальне, когда мы с ней вешали коврик обратно на нишу с ружьями, она вдруг спросила:
– Трупы-свечи на дне? Это то, о чём я думаю?
– Да, то самое.
Все пять мертвецов встанут вертикально над поросшими густыми разноцветными водорослями камнями морского дна, прикованные тросиками или цепями за щиколотки к пучкам свинцовых грузил, отрезанных от старых рыбацких сетей. Долго-долго будут стоять и спокойно вперять взгляды белых невидящих глаз в плотную синь, слегка покачиваясь в одном ритме с водорослями. «Красиво погребены», – подумал я. Или это опять был не я? А она рядом со мной была не она?
И ещё одна возможная реальность… Другой я, другая она…
Относительность всех реальностей во времени. Всего за пару секунд, с пяток ударов сердца тому назад, мы с ней беззаботно болтали ни о чём, весело, ласково, нежно и озорно пересекались взглядами, а руки наши были заняты покупками. И вот я уже будто в ином бытии лежал на ступенчатой диагонали эскалатора и воспринимал мир перевёрнутым, лежал, как упал, когда она, среагировав первой, толкнула меня. Лежал и стрелял с обеих рук по верхней, перевёрнутой для моего зрения, площадке эскалатора, на которую выскакивали перевёрнутые враги.
А она… она присела на корточки на ступеньку ниже меня и стреляла вниз, влево и вправо, приговаривая в такт выстрелам: «Солидный магазин!» – «Лучший магазин!» – «Дорогой магазин!» – «Половина покупателей» – «киллеры!» – «А охраны» – «не видно!» – «Суки!»
Но секьюрити и полицейские всё же спешили к месту перестрелки. Где-то уже близко выкрикивая что-то и вереща свистками. Они как раз успевали к сбору трупов и раненых. И к тому, чтобы задержать нас, единственных сошедших с эскалатора невредимыми и с оружием в руках.
– Сдадимся?
– Очень не хочется, – ответила она, слегка пнув стонущего раненого. – Лучше бы этого добить и уйти.
– Не получится.
– Тогда не о чём и говорить, дорогой. Сдаёмся, малыш, – она бросила пистолеты, обняла меня и глубоко поцеловала, закрыв глаза и растворившись в чувственности губ.
Потом нас хватали, орали что-то прямо в уши, крутили руки, ковали в наручники и вели.
– Ты позвонишь адвокату?
– Лучше ты, малыш.
Она улыбалась мне, а я – ей… Или я опять не был собой?
Ещё одна реальность… Вот такая…
Пули откалывали от перил балкона кусочки мрамора с фонтанчиками белой пыли, расщепляли старинное дерево балконных дверей. Мы бежали, шлёпая босыми ступнями по твёрдой прохладе ступеней Старинной лестницы колониального дома.
– Где?
– Тут, – я показал ей на шкаф, обитый железными полосами.
Она