Иван – царский сын. Ксения Ветер
Читать онлайн книгу.
не отступить. Миски в руке старика деревянно, глухо стучат друг о друга, вместе с карканьем, звоном цепи и ветром превращаясь в музыку. Кто посадил его на цепь? Почему? – думает было Ваня и тут же обрывает себя. Он не хочет знать.
– Нет, не ты, царевич. Я спрашиваю мальчика. Готов ли он?
"К чему? К чему я должен быть готов, по-вашему?" – хочется закричать Ване и обложить их всеми известными матными словами, но он сжимает зубы. Не стоит говорить такое Гвидону.
– Типа того, – отвечает он неуверенно.
– А ты, царевич, – наконец, обращается к Гвидону старик. – Подумал как следует?
Он говорит фамильярно, насмешливо, но на лице Гвидона нет раздражения или злости.
– Ты еще ни разу не подводил меня.
– Что правда, то правда. Баюн не подводил.
Они назвали его "Баюн", и, кажется, Ваня уже где-то слышал такое слово. Старик сует в руки Гвидону верхнюю миску, и рядом они, касаясь, выглядит до чудовищного, ужасно несовместимо – как компьютер в пещере древнего человека. Сгорбленный, чудаковатый старик на цепи, накрытый шкурой гигантского черного кота – помесь шамана и бездомного психопата, и – сошедший с экрана мужчина в идеальном деловом костюме. Если бы Ваня еще мог надеяться, что происходящее – дурной сон, то он бы надеялся сейчас. Гвидон спокойно берет из его рук миску с жижей и слушает.
– Освободи свой дом на колесах. Мальчишка пролежит там много дней прежде, чем обретет зрение. Мальчишка будет кричать от боли, когда увидит. Мальчишке покажется, я дроблю его кости.
Ничто из этого не звучит привлекательно, и Ваня сглатывает, судорожно соображая. Краем глаза он пытается заметить лазейку в оцеплении, но лазейки нет – и он действительно не может сбежать. Как и Салтан, Гвидон спрашивает, не давая настоящего выбора. Ваня вспоминает взгляд Мораны – она смотрела так, словно готова силой вырвать из его рук деревянную миску, выпить залпом и пройти через любые муки, лишь бы заполучить цветок. Должно быть в нём что-то сверх ценное.
Бежать некуда, и Ваня не смел, но он спрашивает:
– А без этого как-то нельзя?
Баюн усмехается его словам; кошачья морда усмехается тоже.
Гвидон одной рукой достает сверкающий цветок из внутреннего кармана пиджака и протягивает старику. Второй он держит миску, так ровно, словно, пролившись, жидкость способна разъесть его кости.
Так оно может и быть.
Старик хватает цветок, отрывает один лепесток и кидает во вторую миску. Он трет его пестиком, напевая под нос – заговором, суеверием или маразмом. Дряблое тело его покачивается, и цепь звенит в такт движениям, музыкой вплетаясь в слова. Перетертый лепесток старик пересыпает к вареву и мешает прямо пальцами, в руке Гвидона, разминая жидкость – как тётя Люда мнет тесто. Ваня догадывается, что должен будет выпить это, и от одной мысли его тошнит.
Старик знает и это; он усмехается и плюет в миску, вмешивая плевок в варево.
– Если мальчишка выживет, – хихикает старик, поднимаясь. – Он сможет доесть остальное.