В любви и боли. Противостояние. Книга вторая. Том 3. Евгения Владон
Читать онлайн книгу.
тобою уже бог знает сколько времени. Они же и удерживают моё дрожащее тело на трясущихся коленках и изгибах локтей, каким-то чудом не давая мне упасть или завалиться на бок (хотя пол подо мной постоянно кренился и едва не ходил ходуном при каждом надрывном ударе моего сердца). И кажется я плакала, и кто знает, как – рефлекторно или потому что хотела.
Разве я могла в подобном состоянии что-то хотеть и соображать?!
– Помнишь десять лет назад я как-то разговорился с тобой о методах воспитания детей с помощью ремня? В тот наш последний день… в который мы в последний раз занимались любовью… – твой голос не приближался и не усиливался с твоими надвигающимися на меня шагами, здесь было достаточно звучной акустики, чтобы я могла слышать твои четко выговариваемые слова, как если бы ты произносил их над самым ухом. И я-таки их слышала и именно в данном формате, буквально фактурном и осязаемом, врезающихся не только в черепную кость и в защищенный под нею мозг, но и в каждый уголок моего немощного тела, где отражался каждый гулкий отзвук от мощных ударов моего сердца.
И конечно же ты специально сделал ударение на последнем словосочетании. Ты бы не смог ошибиться после нескольких минут своего "отсутствия" за моей спиной и во всей зоне ванной комнаты. Ты успел продумать и выбрать подходящую тему своего предстоящего нравоучения как раз за всё это почти недолгое время. И ты хотел сказать именно "в последний раз занимались любовью!", а не "трахались" или же "сношались". Иначе это был бы не ты и не полная мера наказания от Дэниэла Мэндэлла-младшего. Ты уже начал меня бить и самыми болезненными приемами, свойственными лишь твоей изощренной методике.
– Я сказал тебе тогда, что достаточно только раз и как следует выпороть ребенка ремнем, чтобы у того выработался условный рефлекс к данному виду наказания. Единственное, о чём я не договорил, то что это были не мои слова и не мой метод воспитания. Можешь мне не верить, но к своему сыну за все годы его недолгой жизни я и пальцем не притронулся, даже когда был в стельку пьян. В действительности же это "благое" учение принадлежало Дэниэлу Мэндэллу-старшему. Это он был убеждён, что можно выдрессировать любого ребенка с помощью кнута и пряника, а в частности его единственного сына. И, надо сказать, в своё время он немало в этом преуспел…
Ты настолько сейчас уверен, что твои слова должны возыметь надо мной какое-то желанное для тебя воздействие? Если честно, я и половины не слышу (вернее, не пропускаю в свой остекленевший рассудок) из всего, что ты сейчас говоришь. Меня впервые топит на самой недостижимой глубине именно твоя близость, твои приближающиеся шаги, то, как я вбираю своей пылающей кожей хаотичную вибрацию твоих движений и хлесткие удары отчеканенных в полной тишине ванной слов (я даже не помню когда и в какой из прошедших моментов ты выключил в душевой воду!). И я вздрагиваю, панически дергаюсь всем телом и едва не вскрикиваю от мощных вспышек атакующего ужаса как раз от твоих неожиданных действий – бесшумных рывков по воздуху и