– Все верно, плес, – сказал Громов. – Волжские откосы не здесь, а среди Астраханских полей.

      – Каких-каких полей? – переспросила она.

      – Астраханских. Это из поэмы детства. «Киров с нами». Знаете?

      – К стыду своему – нет.

      – Плес, утес, или откос – похоже, что нам тут вряд ли понравится.

      – Знаете, Александр… – Еленин голос звучал тускло. – Мне уже все равно. Я так устала, что сейчас хочу лишь вымыться и спать. Куда угодно, на плес, хоть под откос. Кто знает, может, фасад облез, а номера уютные?

      – Может быть, – он пожал плечами. – Во всяком случае, уж точно не тесные. Стиль – сталинский кубизм, почти пролеткульт. В Ленинграде таких было много: снаружи гробница, а потолки четырехметровые и воздуха достаточно.

      – Давайте тогда здесь и причалим.

      – Кроме того, я тут по дороге заметил охраняемую стоянку, – добавил Громов. – В соседнем квартале и есть места. Я съезжу, поставлю машину, а вы заселяйтесь, заодно посторожите мою командировочную сумку…

      – Какую сумку?

      – Командировочную. Люблю, знаете, жить с комфортом. Куда ни еду, всегда рассчитываю, что придется ночевать. Бритва, полотенца, несколько свежих рубашек: люблю каждое утро надевать чистое – еще кое-что, зимой брюки для отеля и даже тапочки.

      – Тапочки?!

      – Ну да, а что? Переобуться и ходить по-человечески, а не в зимних сапогах.

      – Ну, Александр, вы меня в очередной раз удивляете. Впервые встречаю человека, который с таким тщанием относится к дорожной жизни.

      – Что выросло, то выросло, – он усмехнулся. – Сумка, мягко говоря, не легкая. Я ее оставлю при вас, чтобы не тащить со стоянки, потом заселюсь.

      – Нет.

      Елена решительно покачала растрепанной головой.

      – Вместе заселимся, вместе съездим, вместе поставим вашу машину, вместе вернемся.

      Громов молчал, не ожидав такого желания.

      – Только вместе. Александр, знаете… Если честно…

      Потупившись, она вывернула шапку, нашла этикетку с рекомендациями о стирке, прочитала, растряхнула обратно.

      –…Мне до сих пор страшно. У меня все еще последействие. Я снова вспоминаю аварию. И без боюсь, Александр. Никуда вас не отпущу дольше, чем на пять минут. Ясно?

      – Ясно, – Громов вздохнул. – Понимаю и принимаю. До отхода по номерам обещаю не отлучаться от вас дальше, чем на метр. Но сейчас все-таки отлучусь – схожу узнаю, как там вообще. Отпустите?

      – Отпущу. Я пока найду документы. Паспорта, кажется не взяла, но без прав выехать не могла. В этой сумке сто карманов, не хочу рыться при всех. Такая уж я тундучка, не люблю чужим показывать.

      – Ищите. И сторожите