Отель «Калифорния». Виктор Улин
Читать онлайн книгу.
молодыми и далеко не все изначально были доступными, это Громов кипел энергией, шел на поводу своих желаний – и они осуществлялись сами собой. Ночи в придорожных отелях дышали восторгом сладострастья, длились долго и не несли ничего, кроме радости. А завершались всегда одинаково: тихим вздохом закрываемой двери и замирающим стуком каблуков по коридору. Утро приходило в спокойном одиночестве – без круассанов на балконах, но и без раскаяния.
Громов ездил в командировки, находил женщин на одну ночь, возвращался домой – не ущербленный и не виноватый, поскольку вины ни перед женой, ни перед семьей как категориальной общества не имелось.
А потом снова ездил, снова находил и снова возвращался.
Сейчас он понял, что незаметно постарел.
Это казалось странным; пятьдесят три года не могли считаться серьезным возрастом. Громов был бодр, имел стопроцентное зрение, спал безмятежно и по утрам у него не болел ни один орган. Его тело не покинула сила: весной, сменив резину вместе с дисками на шиномонтаже, он нес домой два колеса в сборе, по одному в каждой руке.
Его кто угодно мог назвать «мужчиной хоть куда».
Однако что-то произошло в последнее время: то ли он устал от жизни, в которой главным удовольствием стали разъезды ради разъездов, то ли = пресытился одинаковыми наслаждениями. Как любому мужчине надлежит выпить свою цистерну алкоголя, так Громов познал свою дивизию женщин и успокоился.
Точнее, сменил приоритеты и не рвался в бой по первой ракете.
Он открыл обтрепанный том меню со страницами, засаленными по краям, переправленными ценами и карандашными росчерками поперек названий блюд. Откуда-то выпала желтая визитка с несколькими мобильными номерами и женщиной в сетчатых черных чулках. Бездумно повертев, Громов сунул приглашение обратно.
Все входило в правила. Проститутки при гостинице были таким же атрибутом, как богомолки при церкви.
Женщин, помимо жены, у Громова было столько, что он их не считал, опасаясь сбиться. Все прошли без следа.
Елена настояла, чтобы они устроились ночевать в двухместном номере. Она была права насчет поезда. Но женщина, живущая под химерой «целомудрия» – при запрете земных удовольствий в угоду бесполым радостям рая – не согласилась бы провести ночь в одном помещении с почти незнакомым мужчиной. Такая предпочла бы деревянную скамью на вокзале.
Елена не производила впечатления недоступной.
Ее жизненный статус: ушедший муж, две взрослые дочери и одиночество в расцвете лет – располагал к интрижке.
Но тем не менее нечто невнятное говорило, что привычное по отношению к ней недопустимо.
Впрочем, такие мысли пришли непонятно откуда. Ни о чем подобном Громов даже не собирался думать.
Официантка подошла опять, поставила на стол две тарелки, беззвучно положила две пары приборов.
Разговора о том, что ужинать будут двое, не было. Она знала свое дело и изучила людей до такой степени, что понимала без слов.
Выкладывая вилку и нож, девушка склонялась низко. Громов видел ее грудь