Конкистадор. Дмитрий Володихин
Читать онлайн книгу.
шли несколькими потоками, сливаясь в одну разноцветную мерцающую стену. Снизишь скорость – и тебя выбросят из потока. Превысишь скорость – и тебя выбросят из потока. Сунешься мимо коридора – и тебя выбросят из потока. Пойдешь на обгон – и… ну ты уже в курсе, друг?
Чего стало больше? Машин? Или, может быть, людей?
Прошло полчаса.
Кто-то вырвался из роящегося скопления и пошел к городу в свободном полете. Быстро. Легко. Красиво. Скорее всего, прямо в лапы к инспекторам. Нервы не выдержали у бедняги. Впрочем, некоторым везет, не всех же ловят…
Еще десять минут. О, открывают, открывают! Поехали.
Сомов указал автопилоту курс и отключился от управления. Он тысячи раз летал туда и обратно по этой магистрали, но неизменно любовался на то, как нарастает внизу столица – от пригородов к центру.
Ольгиополь, во-первых, сумасшедший город. Ему нет и сотни лет, а он уже успел сбрендить. И, во-вторых, Ольгиополь это город сумасшедших.
Он слишком быстро рос и слишком вольно строился. Бывают города как государства. Ольгиополь – совсем другое дело. Это, скорее, город-континент, в котором уживается множество государств.
Вот чудовищный – от горизонта до горизонта – завод-неизвестно-чего, на который не ступает нога человека, пока что-нибудь не сломается. Им управляет с десяток операторов, сидя у себя дома. А вот – рядышком – усадьбы, утопающие в зелени, каждая с вывертами на свой манер. Стиль «флибустьер». Катеньке очень нравится. А она понимает в этом толк. Стиль «большой боярин». Стиль «гранада». Стиль «эчмиадзин». Стиль «фрезерный станок». Стиль… э-э-э… как-то его Катенька очень экзотично называла, не привел господь запомнить… «пьяная вишня»? «Китайский мандарин»? «Японский апельсин»? О! Точно. «Воровская малина». Да. А во-он там, чуть подальше, целое скопление «полевых экологов» – для не столь богатых людей. У них с Катенькой как раз такой. Модификация для океанского побережья, там не так мучительно мечтается о «флибустьере».
Вот старинный дом-дерево 80-х, наверное, годов. В детстве Сомова окружали такие во множестве, а теперь их почти не сохранилось. Вот совсем уж древний район – там еще есть маленькие домишки фронтирьеров, фактически, простые блочные бараки. Командор пытался представить себе – и не мог, что шестьдесят лет назад фронтир был здесь… А ведь он родился в таком вот коттеджике на несколько семей, и обзывали тогда фронтирьерскую архитектуру емким словом «необаракко». Вот стандарт 10-х годов: невысокий тридцатиэтажник, в плане – квадрат с просторным внутренним двориком. Вернее, с четырьмя внутренними двориками. На уровне восьмого, восемнадцатого, двадцать восьмого и тридцать восьмого этажей. Над первыми тремя – небо. Искусственное. Но иллюзия такого качества, что… а впрочем, такие дома все равно никто не любил. Вон там строили, наверное, в конце 20-х, когда все ошалели от недавно обретенной независимости и хотели чего-нибудь особенного… Над кварталами реют ажурные полупрозрачные конструкции, поворачиваются