Безмолвие цвета Green. Михаил Форр
Читать онлайн книгу.
времени мог он сделать благодаря своей профессиональной эрудиции такие неожиданные выводы или прогнозы, что Гена только диву давался. Так уж точно все сбывалось или с неожиданной стороны поворачивалось от этих научных экзерсисов.
Например, как-то раз Степан, в тот момент «гонявший» в мастерской Геннадия чаи, посоветовал ювелиру не принимать в работу мужское кольцо-печатку от степенной дамы самой благообразной наружности.
Пришедшая женщина держала в руках четыре бордовые розы и говорила, что «мол это любимое кольцо ее покойного супруга». И прямо сейчас она едет на кладбище, чтобы помянуть усопшего.
Вдова просила вставить копию камня вместо довольно крупного продолговатого бриллианта. Денег, мол не хватает, а кольцо на память о муже хотела оставить. Так что вы уж сделайте один в один, сможете? Чтобы покойный остался довольным.
Вот только откуда Стэн узнал, что кольцо ворованное? А женщина – лишь работница клининговой компании, которая случайно раздобыла код от домашнего сейфа в каком-то коттедже, выкрала кольцо и хотела его подменить. Глупый, конечно, план. И относительно мелкий куш. Но ведь принес бы конторе неприятности.
Откуда Степан Валерьевич мог понять, что через пару дней и женщину, и кольцо будут искать довольно неприятные и убедительные люди в коротко стриженными затылками? Но он и их сумел переубедить и вовремя выпроводить восвояси.
Тогда Степан Валерьевич говорил, что увидел все это в розах. Навыки на грани мистики. Но очень полезные. Особенно в неординарных случаях. Вот почему Гена, немного растерявшийся от необходимости «соблазнения под заказ и, одновременно, без измен», и решился посвятить необычного профессора в свое действительно сложное дело…
Глава 3. "Вопросы врачевания"
Сделал государь шаг в сторону и запнулся обо что-то. Да и не то чтобы споткнулся – просто шаркнул ногой. И толкнул обувкой сафьяновой этакую нелепицу. Покатилась она по полу и будто искоркой зеленой полыхнула.
Хоть мгновеньем ранее и утащили прочь строптивицу-зеленоглазку, а та словно напоминание о себе специально оставила. Пригляделся царь, что ж там под кроватью: – Митька, подай-ка вона ту закорючку…
Взял в руки и даже чуть оторопел. Оброненная прежней гостьей в неравной борьбе серебряная сережка была с точно с таким же камешком-изумрудом. Что и преданный Эйлоф царю прежде преподносил.
Живо государь сей момент представил – заставлять себя не пришлось. Без всякого приглашения в памяти беседа давнишняя всплыла…
– Ох, Джованни, ну и готов же ты сочинять. Только сильно не завирайся. Сам знаешь, что не один ты про это ведаешь. Еще и от поляков известия есть о тех далеких землях.
Словом, удивишь – награжу, а расстроишь – ужо не обессуживайся, – произнесенная мимоходом насмешка была, как обычно, не шуточной, а царской. Которая наравне с наградой означала и слишком большие беды для рассказчика.
Впрочем, обращался царь со своим личным доктором – голландцем Эйлофом, которого называл на искаженный латинский манер Джо́ванни,