В каждом молчании своя истерика. Ринат Валиуллин
Читать онлайн книгу.
она косички.
– Мне тоже, – не придумал я ничего больше для ответа.
– А ты не знаешь, отчего появляется седина? – неожиданно достала из оперативной памяти залежавшийся вопрос Фортуна.
– От похолодания в мозгах.
– Мама говорит – от любви. У моего папы уже есть на висках, я видела, когда его причесывала. Ты веришь в любовь с первого взгляда?
– Нет, я верю только в кофе, утром, дома, сваренный не мной.
– Я тоже не верю.
– Тебе еще рано.
– Нет, не рано. У меня уже была. Правда, мало.
– А что случилось? – спросил я серьезно.
– Он попросил у меня карандаш. Я сказала ему, что дам, если возьмет меня в жены. Антон сказал, что подумает, и взял карандаш у Оли. С тех пор я не люблю имя Антон.
– Из-за карандаша?
– Да нет, не только. Вот папа всегда твердит, что любит маму, а как праздник – танцует с тетей Милой. Потом мама плачет всю ночь или чего хуже – вешается тебе на шею.
– Чем хуже? – вспомнил я один из вечеров, когда она, пьяная, признавалась мне в несуществующей любви. – Это же только танцы.
– Значит, ты не любишь мою маму?
– Нет, – ответил я без раздумий, глядя на одинокую яркую звезду в небе, как на икону.
– Какое счастье!
Я тоже почувствовал себя счастливым после этого простого признания.
– И она тебя не любит?
– И она меня, – стянул я с себя шорты.
– Ах, – озвучило за нее волной и донесло до меня еще один вздох облегчения море.
– А папа любит тетю Милу?
– Не думаю.
– А ты подумай.
– Нет. Они просто дружат.
– А чего тогда мама так расстраивается?
– Мамам только дай повод, – скинул майку и кинул на песок. Потом подошел к самой воде так, что набегавшие на берег волны могли хватать меня за щиколотки. Ветер направил на меня свое дуло, пугая порывами и демонстрируя, что чем шире ты открываешь для себя мир, тем мощнее сквозняк. – Купаться будешь? – крикнул я Фортуне, которая уже достала из рюкзачка совок и рыла им песок, думая про себя, на сколько песочниц хватило бы этого пляжа.
– Я не люблю ветер, – ответило мне не по годам мудрое дитя.
– От ветра я тебе дам одеяло.
– Какое одеяло? – оторвала она голову от своего мира, где она жила в золотом вихре своих роскошных волос.
– Голубое, – залег я на границе воды и суши. – Вот смотри, – сделал я вид, что прихватил накатившую волну, натянул ее до груди и отпустил. Одеяло съехало обратно.
– Ух, ты! Я тоже так хочу!
Фортуна быстро вынырнула из своего сарафанчика, под которым был купальник, и легла недалеко от меня, задрав голову, пытаясь поймать свое одеяло. Но волна никак не хотела ее укрывать.
– Холодно. Ты все одеяло на себя стянул, – собралась она обидеться.
Но в этот момент появилась именно та самая седьмая волна, которая закутала нас обоих в один соленый смерч. Я был начеку и подхватил за руку девочку, которая не успела испугаться, лишь весело взвизгнуть, а придя в себя, начала ладошкой сгонять морскую воду с