Живой Пушкин. Повседневная жизнь великого поэта. Лариса Черкашина

Читать онлайн книгу.

Живой Пушкин. Повседневная жизнь великого поэта - Лариса Черкашина


Скачать книгу
и Пушкин, затеяли выпить гоголь-моголя. Я достал бутылку рому, добыли яиц, натолкли сахару, и началась работа у кипящего самовара». О той пирушке узнал инспектор, затем – директор Лицея, – он-то и донёс о ней самому министру. Дело могло принять самый дурной оборот, но обошлось лишь лёгким наказанием: велено было зачинщикам в течение двух недель стоять на коленях во время молитвы да пересесть «на последние места за столом».

      Помнишь ли, мой брат по чаше,

      Как в отрадной тишине

      Мы топили горе наше

      В чистом пенистом вине?

      Но со жжёнкой, приготовленной изящными ручками юной тригорской барышни Евпраксии Вульф, милой Зизи, ничто не могло сравниться!

      Восхищения друзей брата Алексея – Николая Языкова и Пушкина, их поэтические восторги и похвалы – доставляли юной Зизи немало радости.

      «Сестра моя Euphrosine, бывало, заваривает всем нам после обеда жжёнку: сестра прекрасно её варила, – много позже вспоминал Алексей Вульф, – да и Пушкин, её всегдашний и пламенный обожатель, любил, чтобы она заваривала жжёнку… и вот мы из этих самых звонких бокалов, о которых вы найдёте немало упоминаний в посланиях ко мне Языкова, – сидим, беседуем да распиваем пунш. И что за речи несмолкаемые, что за звонкий смех, что за дивные стихи то того, то другого поэта сопровождали нашу дружескую пирушку!»

      А в час пирушки холостой

      Шипенье пенистых бокалов

      И пунша пламень голубой.

      Жжёнке, что собственноручно варила Евпраксия Вульф, посвящён поэтический диалог друзей – Языкова и Пушкина. Ах, как сладостно вспоминал Языков о дружеских пирушках, «когда могущественный ром с плодами сладостной Мессины», вступив в союз «с вином, переработанным огнём», «лился в стаканы-исполины!»

      Обычно застенчивый Языков преображался и восторженно воспевал то ли волшебный напиток, то ли его создательницу:

      Какой огонь нам в душу лили

      Стаканы жжёнки ромовой!

      Её вы сами сочиняли:

      Сладка она была, хмельна;

      Её вы сами разливали, —

      И горячо пилась она!..

      Вторил приятелю и Пушкин:

      Напиток благородной,

      Слиянье рому и вина,

      Без примеси воды негодной,

      В Тригорском жаждою свободной

      Открытый в наши времена…

      И то юное и весёлое счастье Евпраксия Николаевна помнила до конца своих дней, бережно храня «свидетеля» и «участника» тех дружеских застолий – серебряный ковшик с длинной ручкой, коим она разливала по бокалам сладкую хмельную жжёнку.

      Жжёнкой, шампанским и стерляжьей ухой провожал Пушкина в дальнее путешествие на Урал закадычный его приятель Павел Нащокин. Радушному хозяину запомнилось, как Пушкин в шутку называл жжёнку «Бенкендорфом, потому что она, подобно ему, имеет полицейское, усмиряющее и приводящее всё в порядок влияние на желудок».

      Ну а чуть раньше в нащокинском доме – самом хлебосольном во всей Москве – приятели вместе отметили Натальин день, именины красавицы Натали.

      Доводилось


Скачать книгу