Русская мечта. Геннадий Прашкевич
Читать онлайн книгу.
короля: Василий XVIII. А смешнее всего у Кольки Дрожжина: Николай XXIV.
Круто.
Светлана Константиновна была потрясена.
– Вспышка стихийного монархизма в советской школе! – хорошенькая, глаза от волнения страстно заблестели. – Знаем, знаем мы, откуда дуют ветры, с каких побережий, из каких таких стран. – Это она намекала на Виталькиных родителей, хотя при чем тут далекий Вьетнам, где они работали? Потом резко вскинула красивую голову: – Екатерина III. Есть такая?
Катька Федорова робко поднялась.
Ни скипетра у нее в руках, ни державы, только в глазах глупости.
– Отвечай, почему ты Екатерина III, если не Романова?
– А она от морганатического брака, – нагло предположил Виталька, дерзкий профессорский сынок.
Даже дед в тот день, загоняя Виталика в чулан, сказал: «Мы царя зря, что ли, расстреляли? Ты это чего? Решил монархизм реставрировать?» – Виталик не все понял, конечно, но уточнить побоялся. Хотя вообще-то, будь он царем, он бы приказал поставить в Благушино большую пристань, чтобы все пароходы у берега останавливались. И осушил бы гнилые болота, тянущиеся неизвестно куда. И сжег бы огнеметами грязный, прокуренный, заблеванный «Ветерок», возле которого постоянно валяются пьяные. Так он и заявил на другой день Светлане Константиновне: дескать, а чего такого плохого в царском деле, если царь можно изменить жизнь? Светлана Константиновна побледнела и отправила наглого профессорского сынка к директору. А директор школы суровый товарищ Калестинов с опаской спросил:
– Ну? Что там копошится в твоей голове?
3
Получалось, что все слова, любые поступки приводили Виталика в чулан.
Зимой холодно, неуютно, но летом терпимо. Иногда сам вызывал деда на наказание. Сквозь щель чуть приоткрытой чердачной дверцы незаметно изучал обстановку в огороде Светланы Константиновны. Никто в одна тысяча девятьсот семьдесят девятом году так хорошо не знал молоденькую, недавно приехавшую из города учительницу. Тонкие бровки, вздернутый носик, пухлые губки. Плечи – совсем круглые. И колени, как у девчонки. А глаза, как небо. А волосы светлые, спадают на плечи красивыми кольцами. А на загорелом животе – черненькое родимое пятнышко. Конечно, в школу Светлана Константиновна приходила в строгом темном костюме, всего этого не разглядишь, но в собственном огороде за высоким глухим забором в жаркие дни скидывала с себя легкий сарафанчик. Только поддатый муж-механизатор все портил. «Светка, сучка! – орал. – Где плоскогубцы?» А когда механизатора дома не было, мог притормозить у невысокого крылечка зеленый «газик» с брезентовым верхом. Это подъезжал местный партийный секретарь по имени Юрий Сергеевич. Черный костюм, черный галстук, жирные щеки от жары провисли, глаза бегают. Но дед, например, о товарище Ложкине отзывался в высшей степени похвально: «Вот не спился, вот вышел в люди!» И кивал, кивал: «Если партия учит, что тепло передается от холодного тела к горячему, то товарищ Ложкин завсегда подтвердит».
Сам Виталик мужиков, даже случайно тормозивших в отсутствие механизатора у крылечка