Сто лет одного мифа. Евгений Натанович Рудницкий
Читать онлайн книгу.
помощником в своем уединении. Теперь же могущественный королевский фаворит отказался содействовать постановке в Мюнхенском придворном театре оперы Вайсхаймера Теодор Кёрнер и тем самым нажил в его лице лютого врага. По вполне понятным причинам весьма холодно отреагировал на премьеру Мейстерзингеров и Эдуард Ганслик.
Через три дня Вагнер выехал в Люцерн. Козима, для приличия выдержав паузу, прибыла вслед за ним через месяц. 14 сентября они отправились в поездку по Италии, во время которой произошли два знаменательных события. В ночь, проведенную на перевале Сен-Готар, был зачат их сын Зигфрид, на что намекает запись в дневнике Козимы, сделанная 11 января 1883 года, то есть всего за месяц до смерти мужа. В ней зафиксированы слова Вагнера: «Сен-Готар пошел нам на пользу». А на обратном пути, когда в результате продолжительных дождей они оказались отрезанными на два дня от окружающего мира в деревушке Файдо (кантон Тичино), Козима оттуда выслала мужу письмо, уведомляя его о своем решении остаться с Вагнером. После возвращения в Трибшен она отправилась в Мюнхен для последней решительной беседы с Гансом, а Вагнер, сделав над собой огромное усилие, написал королю и постарался обосновать необходимость совместной жизни с Козимой. В подобных случаях он становился необычайно убедительным. Однако король с ответом не спешил, и оказавшийся снова в одиночестве композитор решил, пока суд да дело, посетить свою родню в Лейпциге.
Там 8 ноября 1868 года, в доме женатого на сестре Вагнера Оттилии ученого-ориенталиста Германа Брокгауза произошла встреча композитора с завершавшим университетский курс филологом Фридрихом Ницше. Последний был любителем музыки (он даже сочинял сам, и написанный им в 1874 году Гимн дружбе до сих пор известен в философских кругах) и ко времени знакомства с Вагнером был неплохо знаком с его творчеством и успел стать его страстным поклонником. Впоследствии Ницше писал другу, что, когда во время состоявшегося за десять дней до этой встречи концерта он слушал вступления к Тристану и Мейстерзингерам, в нем «трепетали каждая мышца, каждый нерв». При встрече в Лейпциге, важность которой для истории культуры трудно переоценить, между пятидесятипятилетним композитором и молодым филологом (Ницше был моложе Вагнера на тридцать один год) сразу же сложились необычайно приязненные отношения. К тому же композитор был в ударе и старался показать себя родственникам и гостям с наилучшей стороны: играл на рояле отрывки из Мейстерзингеров и пел соответствующие вокальные партии, специально для молодого гостя прочел эпизод из Моей жизни, относившийся к периоду университетской учебы. Они расстались друзьями, и композитор пригласил нового знакомого посетить его при случае в Трибшене.
На следующий день Вагнер выехал обратно в Швейцарию. Через неделю к нему вернулась Козима с двумя младшими дочерьми. Даниэлу и Бландину пришлось пока оставить у отца в Мюнхене. Жизнь в Трибшене снова вошла в обычную колею и стала напоминать