Ведьма Уын-Чу сидит на высокой горе, суровая, насупленная. Надета на ней тёплая оленья кухлянка, на ногах – удобные торбаса. А голова непокрыта, чёрные косы треплет ветер. Уын-Чу вращает костяное веретено, тонкие губы поджала. Хочется ведьме связать себе тёплую шапку, тянет она из пухового облака ниточку, прядет невесомую пряжу. Пряжа лёгкая, воздушная, мало прибавляется. Одно облако кончилось, Уын-чу за другим потянулась.

      Спряла за неделю ведьма все облака, а клубочек получился размером с небольшое яблоко. Покрутила его ведьма в руках и вздохнула, потянулась: «Ох, устала я, утомилась. Не спала неделю, пора и вздремнуть».

      Уснула ведьма, а от храпа её такой сильный ветер поднялся, что клубочек невесомый с колен Уын-Чу скатился. Там, где ниточка размоталась, – голубой ручеёк появился. Виляя, он разрезал тундру, как засохшую лепёшку. По берегам травинки выткнулись и цветами покрылись, клюква заалела.

      Проснулась Уын-Чу, кинулась, а клубка-то и след простыл. Спрыгнула ведьма с горы Бырранга, торбасами топнула, аж земля задымилась. Стала Уын-Чу бродить по тундре, облачный клубочек искать. Да разве найдёшь? Ручейков много по весне, какой из них из волшебной голубой ниточки образовался?

      Стала Уын-Чу зверей спрашивать, кто из них пропажу видел.

      – Скажи мне, важенка крутобокая, где мой клубочек?

      – Не знаю, Уын-чу, я оленят кормила. По сторонам не смотрела.

      – Скажи мне, лисичка-чернохвостка, где мой клубочек?

      – Не знаю, Уын-чу, я мышковала. По сторонам не смотрела.

      – Скажи мне, евражка полосатенькая, где мой клубочек?

      А евражка-то головой всегда вертит: не бежит ли песец, не крадётся ли лиса, не летит ли сова. Конечно, видела она облачный клубочек, что по тундре катился и след оставил. Только боится правду сказать: смотает ведьма клубочек, заберёт прозрачный прохладный ручеёк себе. Потому евражка коротким хвостиком махнула и в нору юркнула. А евражковые норы глубокие, извилистые. Не достать ведьме хитрюгу.

      Побродила,