Рассказы. Андрей Феликсович Гальцев
Читать онлайн книгу.
бутылку, вытрясли из неё последние слёзки; один из них был совсем юнец, ему бы жить да жить, если бы не глухой, ничего не желающий знать затылок. Моей душе стало душно, и я вышел вон. Дождь зашуршал по кепке, словно обрадовался. На дороге светились лужи, в которых толпились серебряные колечки. Я заглянул в лужу и на площади своего отражения отменил быструю оспу дождя, потом скосил глаза- чем бы заняться? Увидел за палисадником крылечко – прямо теремок для входящих. На двери там висела табличка «Ждановский краеведческий музей». Закрыт, наверное. Я потянул ручку, потряс, сел на ступеньку, и тут дверь похрустела замком и открылась. В чёрном проёме стоял заспанный дед: «Чего ломишься? Чем сильнее жмёшь, тем закрытей дверь. Заходи».
Какой-то запах… старых газет, прокуренных мыслей. На стене висят полторы фотографии. Стол завален подшивками газет, конторский шкаф едва сдерживает в своём чреве амбарные книги, одна из которых высунула страницу и прилепила к стеклу, точно язык.
– Спасибо, что впустили, – робко сказал я.
– Служу людям, – ответил он.
– Газеты собираете?
– В качестве летописи. Откуда знаешь, какое событие через 30 лет окажется судьбоносным, какая правда будет в чести?
– Хотите угодить новому дню?
– Куда там! Просто забавно. Озяб? Чего-нибудь выпьешь? Портвейна?
– У меня денег нет, такая история.
– Это не худший вариант. У кого денег нет, у кого ума, у кого памяти, у кого стыда. Соседи тут неподалеку… жена приказала ему деньги добывать. Вот он и добыл, а заодно – сифилис, и дырку в совести, и новые черты лица, каких мама не рожала, и пистолет под мышкой, и такое несчастье посреди голых девок, что хоть волком вой. Она ко мне прибегает: «Корней Корнеич, ты напомни ему, каким он прежде был!» Ишь, лиса! Так он прежний тебе не нравился!
Во время этого разговора я машинально смотрел на подшивки газет: Правда, Комсомольская правда, Пионерская правда, Женская правда, Ждановская правда, Вечерний Жданов, Коммерческая правда, Криминальная правда, Неправда. Разговор мне показался любопытным, но все же смогу я здесь переночевать или нет? Во второй комнате стоял черный рояль, под которым сиял белый ночной горшок без крышки, словно рояль мог обмочиться.
– Это инсталляция, в честь Бетховена, – пояснил дед. – Именно так располагались два этих предмета в его комнате. Только у него горшок бывал полный.
Последняя комната была замусорена детскими игрушками и мелкими предметами. Экскурсия завершилась. Дедушка тем временем примостил на столе возле подшивок бутылку портвейна №13 и два гранёных стакана.
– Извини, что не коньяк.
– Ну что вы, что вы. А при чем тут Бетховен?
– Его нам очень не хватает. Жданову не хватает ярких личностей. В связи с этим совет краеведов предложил вешать на домах мемориальные доски «Здесь не жил Есенин» или «Дом памяти о встрече Пушкина с Гоголем в Царском Селе». Видишь, они