Дорогой г-н продюсер. Маша Фокс
Читать онлайн книгу.
есть подруга, – начала, как всегда, первой бойкая Лада, – у нее собака кокер-спаниель. Такая смешная – умереть. Она с тобой все время разговаривает. Приходит, садится рядом и смотрит в упор, пока ты на нее не обратишь внимание. А как только она поймает твой взгляд, вернее, ты – ее – начинается театр мимики и жестов. Вот она медленно виляет хвостом влево-вправо, влево-вправо – это обозначает: «Я хорошая девочка – почеши за ушком». Должна признаться, чесать ей за ухом – это отдельное удовольствие. Уши у нее – каждое на килограмм, если не больше, а шерсть такая мягкая – прямо шелк. Руно. Потом она смотрит тебе прямо в глаза и облизывается: «Есть давай». Еще один прием – поймать твой взгляд и, поняв, что ты ее видишь, встать на все свои четыре лапки и, не отводя от тебя глаз, давать задний ход к выходу из комнаты. Это означает: «Пошли гулять». С ней можно вести разговоры часами. Удивительная псина, – закончила Лада.
– Неплохо. Можно подумать. Обыграть.
– А у меня никаких животных в окружении нет. Был в детстве кот Тимка, – добавила вторая сотрудница сценарного отдела.
Рассказ Назиры про кота
Я люблю животных. Немного побаиваюсь крупнорогатого, но в целом у меня ко всем видам зверюшек отношение положительное. Братья меньшие – этим все сказано. Моим первым «братом» был кот Тимка. Я была совсем маленькой, а он уже старым. Много спал, мало играл и обожал крабов. На крабов у Тимки был прям собачий нюх. Он вылезал из-под бабушкиной кровати, бодрячком бежал на и без него тесную кухню и терся о ноги хозяйки, обвиваясь вокруг них восьмеркой, что не только на кошачьем языке означает верность. Ну а тут еще и вечную любовь. Настоящие камчатские крабы продавались в маленьких баночках, и их нежное бело-розовое мясо было переложено не то полосками жесткого пергамента, не то мягкими хрящевыми пластинами. Ловкие пальцы бабушки – поварихи со стажем выбирали из банки кусочки, умело перетирали их, нащупывая несъедобные хрящи-довески, которые оставались в банке, а мякоть деликатеса отправлялась в миску к остальным ингредиентам. По мере ожидания лакомства Тимка становился все активнее. Он уже не только оплетал бабушкины ноги, но и цеплялся когтями за оборку передника. С трудом дождавшись, когда процедура очистки будет закончена и так страстно желаемая банка с крабовым соком, остатками хрящей и налипшими к ним крошками лакомства окажется на полу, Тимка с восторгом набрасывался на нее и долго гонял по всей квартире, вылизывая до сухости золотистое нутро жестянки. Обычно пир заканчивался в дальнем углу, под бабушкиной кроватью, где кот и охранял свое сокровище еще несколько дней. В тот угол даже швабра не доставала, и меня, четырехлетнюю, как в старой Англии – детей-трубочистов, отправляли в узкий туннель между матрасом и полом с целью извлечь пустую банку.
Банки, начиная с Нового года и до Пасхи, копились для выпечки куличей. Бабуля у нас, первая комсомолка Узбекистана, как-то с возрастом к православию пришла.
Помню, мне подарили