Удар, удар… Еще удар…

      Опять удар – и вот

      Борис Буткеев (Краснодар)

      Проводит апперкот.

      Вот он прижал меня в углу,

      Вот я едва ушел…

      Вот апперкот – я на полу,

      И мне нехорошо!

      И думал Буткеев, мне челюсть кроша:

      И жить хорошо, и жизнь хороша!

      При счете семь я все лежу —

      Рыдают землячки́.

      Встаю, ныряю, ухожу —

      И мне идут очки.

      Неправда, будто бы к концу

      Я силы берегу, —

      Бить человека по лицу

      Я с детства не могу.

      Но думал Буткеев, мне ребра круша:

      И жить хорошо, и жизнь хороша!

      В трибунах свист, в трибунах вой:

      «Ату его, он трус!»

      Буткеев лезет в ближний бой —

      А я к канатам жмусь.

      Но он пролез – он сибиряк,

      Настырные они, —

      И я сказал ему: «Чудак!

      Устал ведь – отдохни!»

      Но он не услышал – он думал, дыша,

      Что жить хорошо и жизнь хороша!

      А он все бьет – здоровый, черт! —

      Я вижу – быть беде.

      Ведь бокс не драка – это спорт

      Отважных и т. д.

      Вот он ударил – раз, два, три —

      И… сам лишился сил, —

      Мне руку поднял рефери́,

      Которой я не бил.

      Лежал он и думал, что жизнь хороша.

      Кому хороша, а кому – ни шиша!

      Десять тысяч – и всего один забег

                           остался.

      В это время наш Бескудников Олег

                           зазнался:

      Я, говорит, болен, бюллетеню, нету сил —

                           и сгинул.

      Вот наш тренер мне тогда и предложил:

                           беги, мол.

      Я ж на длинной на дистанции помру —

                           не охну, —

      Пробегу, быть может, только первый круг —

                           и сдохну!

      Но сурово эдак тренер мне: мол, на-

                           до, Федя, —

      Главное дело – чтобы воля, говорит, была

                           к победе.

      Воля волей, если сил невпроворот, —

                           а я увлекся:

      Я на десять тыщ рванул как на пятьсот —

                           и спёкся!

      Подвела меня – ведь я предупреждал! —

                           дыхалка:

      Пробежал всего два круга – и упал, —

                           а жалко!

      И наш тренер, экс- и вице-чемпион

                           ОРУДа,

      Не пускать меня велел на стадион —

                           иуда!

      Ведь вчера мы только брали с ним с тоски

                           по банке —

      А сегодня он кричит: «Меняй коньки

                           на санки!»

      Жалко