Сидели пили вразнобой

      «Мадеру», «старку», «зверобой» —

      И вдруг нас всех зовут в забой, до одного:

      У нас – стахановец, гагановец,

      Загладовец, – и надо ведь,

      Чтоб завалило именно его.

      Он – в прошлом младший офицер,

      Его нам ставили в пример,

      Он был как юный пионер – всегда готов, —

      И вот он прямо с корабля

      Пришел стране давать угля, —

      А вот сегодня – наломал, как видно, дров.

      Спустились в штрек, и бывший зэк —

      Большого риска человек —

      Сказал: «Беда для нас для всех, для всех одна.

      Вот раскопаем – он опять

      Начнет три нормы выполнять,

      Начнет стране угля давать – и нам хана.

      Так что, вы, братцы, – не стараться,

      А поработаем с прохладцей —

      Один за всех и все за одного».

      …Служил он в Таллинне при Сталине —

      Теперь лежит заваленный, —

      Нам жаль по-человечески его…

      Ой, где был я вчера – не найду, хоть убей!

      Только помню, что стены – с обоями,

      Помню – Клавка была, и подруга при ей, —

      Целовался на кухне с обоими.

      А наутро я встал —

      Мне давай сообщать,

      Что хозяйку ругал,

      Всех хотел застращать,

      Будто голым скакал,

      Будто песни орал,

      А отец, говорил,

      У меня – генерал!

      А потом рвал рубаху и бил себя в грудь,

      Говорил, будто все меня продали,

      И гостям, говорят, не давал продыхнуть —

      Донимал их своими аккордами.

      А потом кончил пить —

      Потому что устал, —

      Начал о́б пол крушить

      Благородный хрусталь,

      Лил