РиДж. Таисия Попова
Читать онлайн книгу.
случилось на кастинге, но никаких идей и мнений не высказывала. Что, впрочем, меня полностью устраивало. Но что она делает днем, пока я на кастинге? И когда она собирается домой? И почему вообще поехала со мной сюда?
Пока я все это думал, одолевая хандру, Марта проснулась и стала шуршать где-то внизу расческой. Я свесился с кровати, наблюдая за этим сакральным действием. Она держала голову очень ровно и медленно пропускала пряди сквозь все пять пальцев, скручивая их в маленькие косички от затылка наверх.
– Bonjour. Это будут афры? – шепотом поинтересовался я.
Она вздрогнула и выронила расческу. Прямо на пол, далеко от себя. Замерла с поднятыми руками и охапкой косичек в ладони, растерянно глядя на пол. Я соскочил с верхней койки и подобрал расческу.
– Что такое афры? – спросила она, перехватывая другой рукой косички и с силой заворачивая их в узел.
– Афрокосички. Не видела никогда?
– Нет, – она мотнула головой с узлом из косичек. – Не знаю, как что называется. Всегда плету что-то, что само выходит.
– Почему у тебя такие длинные волосы, Марта?
– Выросли, – она пожала плечами. – У старообрядцев не стригут дочерей обычно, кончики ровняют, и все. У меня еще не самая длинная коса в храме была.
– А ты старообрядец? – от удивления я даже отступил на шаг и пригляделся повнимательнее к ее крестику. Крестик она носила на очень короткой цепочке, так что он постоянно выбивался из-под одежды.
Она кивнула, не вдаваясь в подробности, только убрала крестик за ворот.
– Даже не знаю, кто такие старообрядцы, – сказал я, оглядывая ее с возрастающим интересом. – Что-то помню про Никона.
– Это было давно, – Марта зачесывала волосы, упорно не глядя на меня. – Четыреста лет назад. Даже пятьсот.
– А в какую церковь ходят старообрядцы?
– В старообрядческую, – сказала она так терпеливо и вежливо, что пришлось унять свой интерес к истории.
Минут десять мы сидели каждый на своей кровати, затем Марта очень спокойно позвала:
– Джонатан.
– Что? – уныло отозвался я.
– А ты ходишь в какую-то церковь?
– Нет.
– Вот поэтому мне не хочется рассказывать.
– Я просто хотел как-то начать разговор.
– Начни с балета.
– Балет мне осточертел, – сообщил я честно, но в уме поставил ей плюсик – мало кто задает вопросы о работе, а вообще-то это умно. – Балета не хватит для Вероны.
– Тогда начни с Вероны, – сказала она с еле слышной улыбкой.
В начале нашего Парижа Марта не умела улыбаться губами или глазами, а могла это сделать только голосом. Я стал замечать это не так скоро, а в те первые дни только автоматически отмечал, что слушаю ее внимательней, чем смотрю на нее. Но до последнего дня отбора я не мог помнить о ней с того момента, как выходил из хостела.
Финальный день кастинга… он был. Я не мог потом вспомнить, что мы делали в этот день, и даже когда ребята наперебой начинали рассказывать, что кто чувствовал и думал, мне оставалось только улыбаться и кивать. У меня в памяти