Последний медведь. Две повести и рассказы. Ирина Васюченко
Читать онлайн книгу.
бежевая кофта с продранным локтем, очередной отход родственного гардероба, оказалась далеко не такой теплой, как я воображала. Бр-р! Лучше зажечь костер. Согреюсь у огня, а уж потом заберусь в эту колючую груду, авось засну. А Жучку – идея! – Жучку надо поймать и затащить туда же. Пусть греет.
Небо еще не совсем потемнело, а месяц уже взошел, тонкий, но яркий, и было непонятно, он ли озаряет лес или это последние лучи заката. Так или иначе, набрать хворосту при этом освещении мне удалось, и костер я развела без труда. Было сухо, он скоро разгорелся.
Тут произошло то, чего я не ожидала. Едва в костре заплясало пламя, темнота разом окутала все вокруг. Глаза, глянув на огонь, больше не различали слабых отблесков луны и заката. В целом мире остался только маленький кружочек шаткого света, и чуть костер начинал гаснуть, как вал мрака накатывал со всех сторон, подползал, готовясь проглотить.
– Ничего страшного, – сказала я Жучке. И окончательно убедилась, что лучше помалкивать: от звука собственного голоса по спине аж мурашки забегали. О том, чтобы заснуть, нечего было и думать. А о том, что будет, когда хворост, набранный еще при свете, весь прогорит, подумать стоило. Но не хотелось.
Не знаю, что бы со мной было, если бы пришлось так провести всю ночь. Чего доброго, поседела бы к рассвету. Но тут Жучка вдруг отчаянно залаяла и прижалась ко мне: она тоже, бедняжка, храбростью не блистала. Раздались шаги, затрещали под чьими-то ногами сучья, и огромная фигура, скаля зубы, выдвинулась из мрака.
Вероятно, он вовсе не был таким уж гигантом, и в его ухмылке не было ничего угрожающего. Шел себе через лесок припозднившийся деревенский парень, изрядно навеселе, и завидев диковинное явление, подошел полюбопытствовать. Это теперь я так думаю…
– Ух ты! Погреемся вместе? – парень приготовился плюхнуться у костра рядом со мной. Я схватила нож. Это было делом секунды: садясь у огня, я положила его рядом. Тот самый длиннющий хозяйственный нож, что так поразил воображение Веры. На моего ночного гостя он тоже произвел впечатление. Он шарахнулся в сторону и, грязно выругавшись, исчез в темноте. Жучка проводила его торжествующим лаем. А я с колотящимся сердцем и с ножом в руке застыла у догорающего костра, соображая, что сейчас чуть не убила человека. Человека, который ничего мне не сделал – всего лишь напугал. И я со страху… вот что ужасно! Воображала, будто способна хладнокровно пронзить кинжалом грудь врага, а оказалось – готова из трусости пырнуть прохожего! Да, я могла бы, точно могла бы прикончить его!
– Черта с два! – сказала мама, когда лет пять спустя я рассказала ей об этом приключении. – Помню я тот нож. Он был тупой.
Я вскочила и, наперекор всем правилам не затушив костра, помчалась по тропинке, едва видной при свете месяца. О том, как стыдно возвращаться, я не думала, это придет позже. Кроме единственной заботы – только бы не сбиться с пути – в сознании не осталось ничего. Будто смыло… А лес, такой знакомый, уютный днем, "как зверь стоокий", мрачно взирал на мое позорное бегство. Казалось, он сейчас