Английский с Г. К. Честертоном. Случаи отца Брауна / Gilbert Keith Chesterton. The Sins of Prince Saradine. The Eye of Apollo. Гилберт Честертон
Читать онлайн книгу.
молчаливый по своему обыкновению), was an oddly sympathetic little man (был маленьким человечком, странным образом располагавшим к доверию; sympathetic – полный сочувствия, участия; милый, приятный, симпатичный), and in those few but endless hours (и за те немногие, но долгие: «бесконечные» часы) he unconsciously sank deeper into the secrets of Reed House (он, сам того не желая, проник в тайны Рид-Хауса глубже; unconsciously – бессознательно; to sink – тонуть; погружаться) than his professional friend (нежели его друг, /сыщик/-профессионал).
Father Brown, though commonly a silent, was an oddly sympathetic little man, and in those few but endless hours he unconsciously sank deeper into the secrets of Reed House than his professional friend.
He had that knack of friendly silence (он обладал тем умением дружелюбно молчать; silence – тишина, безмолвие; молчание) which is so essential to gossip (которое столь необходимо для доверительной беседы; gossip – болтовня, пустой разговор; глубокая личная тайна, секрет; to gossip – болтать, сплетничать); and saying scarcely a word (и, не сказав почти ни слова), he probably obtained from his new acquaintances all (он практически всегда получал = узнавал от своих новых знакомых все то; probably – вероятно, наверное) that in any case they would have told (что они в любом случае рассказали бы = хотели рассказать; to tell). The butler indeed was naturally uncommunicative (/однако/ дворецкий от природы был человеком необщительным; indeed – в самом деле /служит для усиления/). He betrayed a sullen and almost animal affection for his master (он выказывал упорную и почти собачью: «животную» привязанность к своему хозяину; to betray – изменять, предавать; выказывать, проявлять; sullen – замкнутый, угрюмый; упрямый, строптивый /обыкн. о животных/); who, he said, had been very badly treated (с которым, как он сказал, обошлись очень скверно).
The chief offender seemed to be his highness’s brother (главным обидчиком был, по-видимому, брат его высочества), whose name alone would lengthen the old man’s lantern jaws (от одного имени которого худое лицо старика удлинялось; lantern jaws – впалые щеки; худое лицо; lantern – фонарь) and pucker his parrot nose into a sneer (а его /похожий на клюв/ попугая нос презрительно морщился в презрительной усмешке). Captain Stephen was a ne’er-do-weel, apparently (капитан Стефан был, очевидно, человеком никчемным; ne’er-do-weel = ne’er-do-well – никуда не годный, бесполезный человек), and had drained his benevolent brother of hundreds and thousands (который выудил у своего великодушного брата уйму денег: «сотни и тысячи»; to drain – осушать; высасывать, выкачивать; benevolent – благожелательный, благосклонный; великодушный); forced him to fly from fashionable life and live quietly in this retreat (чем вынудил того исчезнуть из светской жизни и жить в этом тихом уединенном месте; to fly – летать; исчезать, пропадать; quietly – тихо, спокойно; retreat – отступление; уединенное место, убежище). That was all Paul, the butler, would say (это все, что Пауль, дворецкий, пожелал /рас/сказать), and Paul was obviously a partisan (а Пауль был несомненно очень предан /своему хозяину/; partisan – приверженец, сторонник).
The Italian housekeeper was somewhat more communicative (экономка-итальянка была немного более разговорчивой), being, as Brown fancied, somewhat less content (будучи, как показалось отцу Брауну, немного менее довольной /принцем/; to fancy – воображать, представлять себе; думать, предполагать). Her tone about her master was faintly acid (ее тон, /когда она говорила/ о хозяине, был слегка язвителен; acid – кислый, кислотный; едкий, язвительный); though not without a certain awe (хотя и не без некоторого благоговения). Flambeau and his friend were standing