Политическая история Первой мировой. Сергей Кремлев
Читать онлайн книгу.
а после оккупации Египта англичанами в 1882 году канал стал фактически английским. Советская «История дипломатии» резюмировала: «Теперь… контроль над каналом был английскому правительству обеспечен».
Так-то оно так, но правительству ли?
Возьмём, к примеру, графа Арчибальда Филиппа Примроза Розбери – влиятельного лидера либералов. С 1892 по 1895 год он вначале министр иностранных дел, потом премьер-министр Англии. Граф относился к группе «либералов-империалистов», был сторонником репрессивных мер в Южной Африке против буров… А эти репрессии обеспечивали финансовые интересы…
Кого?
Да всё тех же Ротшильдов.
И ещё бы Розбери не хотел войны с бурами! В тридцать лет, в 1878 году, он стал мужем единственной дочери всесильного Ротшильда Лондонского Ганны. Вот почему через полтора десятка лет граф Ламздорф сетовал 22 мая 1895 года: «Парижский Ротшильд отказывается вести переговоры о частичном займе, поскольку не может это делать без лондонского Ротшильда, а тот, будучи родственником Розбери, имеет собственные замыслы».
К слову, кроме лондонских и парижских Ротшильдов были ведь и Ротшильды венские, и они через крупнейший банк «Кредит-Анштальт» контролировали экономику Австро-Венгрии.
В 1895 году кабинет Розбери пал, однако новый кабинет Солсбери тоже был связан с Ротшильдами если не родственными, то дружескими и деловыми связями. И этот ротшильд-фактор почти автоматически пристёгивал английскую политику к… американской.
Да, именно к американской!
Конечно, развернуть тяжеловесный дредноут Английского острова к бывшей его колонии было делом непростым и нескорым. Но для ротшильдов и варбургов это было делом совершенно необходимым, потому что Североамериканский континент, надёжно укрытый от военных потрясений, давно рассматривался ими как будущая главная резиденция Мирового Капитала.
Для британской Англии долговременные нормальные (как минимум нейтральные) отношения с Германией были бы разумными. Для ротшильд-Англии – абсолютно недопустимыми. Борьбой этих двух мощных тенденций и определялась непоследовательность и раздвоенность английской политики.
Американка Барбара Такман, написавшая в 1962 году интересную книгу о начале Первой мировой войны «Guns of August» («Пушки августа»), считает, что Германия могла бы иметь союз с Англией, если бы не отвергла «заигрывания министра колоний Джозефа Чемберлена». Советский автор книги о Джозефе и его сыновьях Лев Кертман убеждён в обратном: ни о каком согласии не могло быть и речи, потому что, мол, Германия была «главным империалистическим конкурентом Великобритании».
Неправы тут, надо сказать, оба.
Тезис Кертмана до него высказал, кстати, академик Тарле. Он также считал, что союз Германии с Англией неизбежно делал бы Германию «солдатом Англии на континенте» с перспективой войны против России постольку, поскольку Россия-де была связана союзом с Францией.
Если Евгений Викторович здесь что и доказал, так только то, насколько вредной