Украинская каб(б)ала. Анатолий Крым
Читать онлайн книгу.
не люблю! Не представляю, что можно написать на трезвую голову!
МАМУЕВ. Абсолютно ничего! Тарас Григорьевич был не дурак выпить, Иван Франко употреблял. Про советских вообще молчу!
ЦЫРЛИХ. Давайте-давайте! Коньячок у меня хороший.
МАМУЕВ. За Шевченко?
ЦЫРЛИХ. Само собой! Но сперва давайте выпьем за наших евреев, которые умнее, талантливее и хитрее евреев американских, французских и даже израильских! Скажите, какой американский Рабинович с зарплатой в двести долларов в месяц, без ультрасовременной аппаратуры возьмет и воскресит человека? Их еврей с такой зарплатой клизму не поставит, я уже не говорю о качестве медицинских материалов, которые мы закупаем черт знает у кого! А наш засучил рукава, помолился своему Богу, закусил мацой и вперед! Нате вам, дорогие украинцы, вашего Шевченко! Ешьте его с маслом, намазывайте на бутерброд!.. Какой великолепный мерзавец, а? Определенно, давайте за Либермана!
МАМУЕВ. Ой, будут у нас проблемы с этим Либерманом!
ЦЫРЛИХ. Вы имеете в виду погромы? Ну и что? Конечно, этого Либермана надо было старым проверенным методом: кляп в рот и к чеченцам или в сектор Газа. Но поезд ушел! Американцы уже пронюхали. Всю ночь свет в их посольстве горел! Поэтому давайте думать, что нам делать с Шевченко.
МАМУЕВ. Я тут при чем?
ЦЫРЛИХ. Не скромничайте, Борис Петрович! Вы такой организацией руководите! Кроме того, это не моя блажь, понимаете? Он лично просил вас пораскинуть мозгами.
МАМУЕВ. А с медицинской точки зрения как?
ЦЫРЛИХ. В смысле?
МАМУЕВ. Ну, Шевченко!.. Он настоящий? В смысле, живой?
ЦЫРЛИХ. Выясняем! По косвенным данным, Тарас Григорьевич один в один с оригиналом. Вопросы, впрочем, остаются. Для этого я вас и пригласила. Есть опасность, что диаспора и мировая общественность признают его, а мы, как всегда, в хвосте событий! Оппозиция быстренько присосется, начнет ябедничать, а у него сами знаете, какой характер был!..
МАМУЕВ. Характер ужасный! Что правда – то правда!
ЦЫРЛИХ. Есть другой вариант. Например, оповестить мировую общественность, устроить грандиозный праздник возвращения поэта в страну своей мечты, а Тараса Григорьевича поднять на один уровень с Президентом, объявить неделю выходных, учредить орден Шевченко и первым орденом наградить Тараса Григорьевича! Народ праздники любит! Но есть и опасность. Вдруг он решит стать моральным арбитром нации?
МАМУЕВ. Шевченко? В каком-то смысле он уже им является… Нет?
ЦЫРЛИХ. Но он проводил арбитраж своими произведениями, а тут… На носу выборы, а наш дорогой гений возьмет и поддержит оппозицию!
МАМУЕВ. Запросто! Он за словом в карман не лез! А если кто-то из доброхотов чарку поднесет, он такого вам наговорит! На три Майдана хватит!
ЦЫРЛИХ. А я о чем! Вот что делать, что?
МАМУЕВ. Ага! Как только к вам в гости приходит жареный петух, так вы Мамуева зовете! Караул, Борис Петрович! Спасай, родненький! А как Мамуеву квартиру дать или премию национальную, так начинаете резину тянуть!
ЦЫРЛИХ. Что вы ворчите, как старая баба! Давайте, я вам еще коньячку…
МАМУЕВ.