Сибирь: счастье за горами. Олег Ермаков
Читать онлайн книгу.
по двору и размахивала руками, а Жура скакал рядом, расправив крылья. Это называлось «учиться летать». Однажды он исчез – может быть, действительно улетел…
В конце 1970-х – начале 1980-х Кызыл активно перестраивался, облагораживался. Нашу улицу Кочетова (ее назвали в честь красного партизана, одного из руководителей Тувы в первые десятилетия советской власти – Сергея Кузьмича Кочетова) раскопали, заложили под нее огромные трубы, заодно расширили; снесли какие-то сараюшки рядом с кинотеатром «Пионер» (потом «Отчугаш»; теперь в нем расположен Дом русской культуры). Снесли в том числе и тир.
Сам тир я почти не помню, а вот как искали под его вскрытым полом монеты, представляется до сих пор очень ярко. Мы с пацанами играли в искателей клада, и каждый найденный среди мусора двоячок, пятачок становился драгоценным золотым пиастром… Некоторые монеты были дореформенными – 40-х, 50-х годов – и ценились особенно высоко. Кстати, они находились в обороте до начала 90-х наравне с выпускавшимися после 1961-го.
В октябре 1984 года в Туве отмечалось сорокалетие вхождения республики в состав СССР. К этой дате в центре Кызыла построили первый девятиэтажный дом; между дворцом правительства и музыкально-драматическим театром забил фонтан, выполненный в национальном стиле (вырезанные из камня яки, по-тувински «сарлыки»). По Кызылу стали ездить длинные оранжевые «Икарусы», прозванные в народе «гармошки». Сиденья, помню, были в целлофане… Поначалу некоторые кызылчане просто катались в этих автобусах, наслаждаясь удобством и новизной, тем более что проезд стоил всего четыре копейки, да и те платить было необязательно: в салоне находилось несколько билетных аппаратов – ящики с прорезью для монет и ручкой сбоку. Можно было бросить двоячок и накрутить штук пять билетов – на всю компанию. Кондукторов в то время в Кызыле не знали, контролеры появлялись очень редко, и то на конечных остановках.
Праздник сорокалетия Советской Тувы проходил на стадионе «Хуреш» (названном так в честь национальной борьбы) в глубине Парка культуры и отдыха, на берегу Малого Енисея. Что там происходило, на стадионе, я не видел: нас, пионеров, держали за трибунами и в определенный момент группу то из одной школы, то из другой выгоняли на поле исполнить свой номер. Группа, в которой был я, исполняла танец маленьких утят.
Перед праздником мы несколько недель репетировали этот очень модный тогда, гэдээровский, кажется, танец на спортплощадке. «На шагающих утят быть похожими хотят…» Сперва репетировали в школьной форме, а потом нам выдали белые костюмы, напоминающие исподнее… Очень было неловко стоять в этих белых одеждах, стыдно приседать и вертеть задом на глазах тысяч людей.
Но вообще атмосфера была праздничная, погода отличная – светлый, сухой, совсем не осенний день. По дорожкам парка гуляли люди, смеялись, ели мороженое, которое в обычное время в Кызыле было не найти (хладокомбината не было, привозили из-за Саян).
Тогда, в 1984 году, никто, наверное, не предполагал, что через несколько лет