Лоховские истории. Записки таксиста. Валерий Григорьевич Коновалов
Читать онлайн книгу.
Звук разбитого стекла. Запах. Наверное, помойку или пруд затхлый проезжали. Ехали со скоростью двадцать километров.
– Суки, не могут дорогу нормальную сделать, дачники – уроды, – наконец голос Мустафы услышал.
– Помалкивай, – это Живодер.
– Косить кто будет? – опять Мустафа.
– Помалкивай, сказал.
– Подальше где-нибудь, здесь места грибные, с детства хожу.
– Ты заткнешься или нет?! – заорал на него Жилистый, – А то самого зароем. О своей башке думай лучше, а он о грибах.
Все они нервничали. Не по себе мне стало, тревожно. Разговор этот потаенный. Молчание еще более зловещее.
С полкилометра так ехали. Запах сточной канавы в нос ударил. Это когда на дачах канализацию напрямую в дренаж выводят. Такой специфический запах от добавления туда средств для разложения фекалий. Остановились. Хлопнули двери. Вышли, но дыхание чье-то в салоне чувствовалось: меня стерегли. Скрип железный послышался, поворот ключа, будто ворота открывают, опять скрип. Ткнули в спину: выходи!
Под ногами земля. Потом твердое покрытие. Кажется, в помещение ввели. Понесло сыростью. В подвале, что ли, мы? Или цокольный этаж? Надо было мне, когда пост проезжали, заорать, из машины выскочить. Хрен с ними – с членами: не до рук и ног, когда речь о жизни идет. Поздно теперь. Ори здесь, сколько хочешь, – ни одна душа не услышит.
– Вниз шагай!
Сделал я шаг вперёд – и тут мне кто-то по лбу железной кувалдой как зае. енит со всего размаху! Думал раньше, что все это преувеличение – про искры из глаз. Оказалось правдой. Не только искры – голова чуть не оторвалась от такого удара. Отстраненно так, будто в тумане, слышу: «Нагибаться надо, екалэмэнэ, тут всякий раз башку бьют».
Сняли с меня колпак, пуговицы с брюк спороли, вытащили ремень. Руки оставили связанными. Так брюки связанными руками и держал, чтобы не свалились.
– Вы что, – говорю, щурясь, – не могли предупредить? Так ведь можно голову расколоть.
– А на хрена она тебе теперь? – говорят.
Глаза постепенно привыкли, и я стал осматриваться. Судя по тому, что здесь в углу лопаты, грабли стояли, разобранный мотоблок, мы были на чьей-то даче. Скорее всего, в одном из помещений цокольного этажа. Окошко в ползамера. Стекло от краски и многолетней пыли еле свет пропускает – снаружи ничего не увидишь, даже если очень захочешь. На верхнем уровне – место для машины. Резина сменная на полках вертикально стоит, новая, на полу – бэушная одна на другой. Дверной проём и ступенька вниз на нижний уровень. Балка-перекрытие – железная рельса. Это я об нее шарахнулся, в башке до сих пор гул колокольный стоит. У стены под окном – стол: каркас металлический, столешница деревянная – половая доска, сороковка. Тиски. Инструменты. Наверное, это мастерская была когда-то, да хозяин прельстился другой «профессией» – не до сада-огорода стало. Слева от окна, у противоположной стены – железная солдатская кровать без спинок. Грязный и сальный матрас блином слежался.