* * *

      Станислава хорошенько потянулась, чтобы ослабить ноющую боль в мышцах спины. Из-за этого почему-то зарябило в глазах, и она поняла, что надо сделать перерыв. Отложив выкройку, вампирша встала из-за стола, прошлась медленно по дому с довольной улыбкой на лице (работа сегодня шла замечательно, в руках всё горело) и, немного поразмыслив, решила выйти на улицу. Натянув на ноги резиновые сапоги, она покинула дом.

      День был прекрасный, морозный, солнечный. Всё вокруг сияло, искрилось. Стася улыбнулась ясному дню и типично мартовской погоде. Плечам в шёлковой блузочке сначала стало зябко, но уже через полминуты дрожь в теле прошла. Брюнетка огляделась и прониклась оптимизмом, что внушало яркое солнце. Уже завтра наступит апрель, и весна возьмётся за дело. А скоро лето, всё зазеленеет, зацветёт, зажурчит, птицы запоют, бабочки запорхают… Благодать, одним словом. Жизнь прекрасна.

      С мечтательной улыбкой на губах женщина закружилась по двору будто в вальсе. У забора она поскользнулась, однако будучи быстрой от природы, ухватилась за деревянную ограду с весёлым смехом. Здесь, в Красном Источнике, заборы были высотой примерно в две трети человеческого роста: все друг друга знали и не боялись. Жили вампиры мирно в своём Лагере.

      Станка оперлась о забор и стала рассеянно наблюдать за прохожими. Мысли её вертелись вокруг Вероники Левицкой и её двоюродного брата и были ей неприятны, мучительны. Эта парочка ведьмаков производила впечатление адекватных здравомыслящих людей и тем самым ещё сильнее вызывала у неё глухое раздражение. Они казались симпатичными, но разве можно уважать их, если она знает о их попустительском отношении к избалованному Владиславу Воронову? Весь Лагерь им кричал, какой гадёныш этот парень, а они закрывали глаза! Такая преступная слабость их не красила и портила впечатление. А так хотелось им симпатизировать! Но это знание мешало, делало их жалкими и безвольными. Ох, как данное противоречие сводило её с ума!

      И проклятый Денис Воронов! В его присутствии её грудь распирало от беспричинного счастья, за спиной вырастали крылья, а в сердце цвели цветы. И уважать его до конца не получалось, и не думать о нём – тоже.

      Слава никогда особенно не интересовалась сыном Виктора Воронова (до недавнего времени, единственным). Он представлялся ей простым положительным парнем. Интеллигентным, воспитанным, трудолюбивым. О нём мало докладывала разведка: ну бóльшая часть экономики Лагеря на нём держится, ну стал допрашивать пленниц и самую малость принимает участие в политике, а, в целом, с войной между Лагерями никак не связан. Знания о нём у вампирши были до того скудные, что она решила их слегка освежить. Оказалось, личность он занимательная и в своём Лагере пользуется большим авторитетом. Вот только даже разведка была