Сходил на рябчиков в дальневосточную тайгу. Серж Дальнев
Читать онлайн книгу.
нной природой и бескрайними таежными просторами. Я прожил здесь уже не один десяток лет и позиционирую себя убежденным Дальневосточником. По роду своей профессии я городской житель, но как только появлялась возможность, старался выбраться на природу с ружьем, удочкой или корзинкой для сбора грибов.
Так сложилось, что еще в начале моей жизни на Дальнем Востоке мне пришлось часто бывать в одном из сел Нанайского района Хабаровского края. Познакомился со многими местными жителями, где практически каждый рыбак и охотник, завел друзей и знакомых. Особенно я сблизился с профессиональным охотником-промысловиком – Николаем, показавшим мне тайгу и открывшим многие премудрости жизни ее и ее обитателей. Николай по молодости долго жил в поселке нанайцев – местной коренной народности. Перенял у них глубокое знание тайги и ее обитателей, а также обычаи и поверья. И в тоже время оставался настоящим русским мужиком – «душа нараспашку, но нож за голенищем». В нем сочеталась простодушие ребенка и жесткость брутального мужика.
В советские времена в поселке, где жил Николай располагался крупный процветающий леспромхоз, разграбленный «в ноль» в девяностые годы. От него осталась, отсыпанная гравием, лесовозная дорога, протяженностью около полутораста километров из поселка в горную таежную глушь, проходящая недалеко от базового зимовья Николая.
Дорога имела многочисленные ответвления к местам вырубов, и ее активно использовали охотники-промысловики для доставки к местам промысла. В прежние времена, качество отсыпки и грейдирования основной дороги, регулярно очищаемые от «чапыжника» обочины и даже наличие предупреждающих знаков на крутяках и серпантинных участках многочисленных перевалов, позволяли летом и зимой, на легковушке местами выжимать до восьмидесяти километров в час и дорога до участка Николая занимала меньше двух часов. К тому же попасть, в нужное таежное место и выбраться из него было возможно просто, «поймав» попутный лесовоз или «дежурку» завозящую бригады на лесосеки.
После развала леспромхоза дорога потеряла хозяина. Начала зарастать и размываться. И сейчас по ней можно наблюдать, как быстро природа осваивает – возвращает себе брошенные человеком пространства. Буквально за полтора десятка лет обочины дороги заросли молодыми деревьями все сильнее ужимавшими ширину проезжей части дороги так, что местами встречным машинам не разъехаться. А многочисленные промоины на дороге не оставили шансов проезда на легковушках любителям летней рыбалки на хариуса и ленка. Зимой же дорогу мало-мальски чистят, лишь на начальные километров сорок, ИП-заготовители «подбирающие не освоенную» леспромхозом строевую древесину. Теперь Николай, и другие охотники соседних участков забирались в тайгу, в начале сезона – в ноябре, на своем стареньком, видавший виды ГАЗ-66 «будка» оснащенном лебедкой. В особо снежные зимы единственно возможным средством связи охотников с «большой землей» становился снегоход «Буран».
Я, по возможности, ежегодно зимой брал отпуск на пару недель и забирался к нему в гости на охотничий участок, который располагался в таежной глуши западной части горного хребта Сихотэ-Алинь, в долине верхнего течения горной речушки Болэ.
Каждая такая поездка давала заряд бодрости и приятные воспоминания на долгие месяцы суетливой городской жизни. Во всех поездках со мной была верная ТОЗ-34 – вертикалка двенадцатого калибра, приобретенная в далекой молодости с первой зарплаты. Охотничий промысел не был самоцелью. Эти таежные вылазки я ценил за возможность отстраниться от городского шума и суеты и погрузиться в загадочный мир тайги и ее обитателей, под патронажем Николая, ставшего моим наставником и учителем, которого я со временем стал считать «моим Дерсу Узала».
В ходе совместных походов по тайге, а также расслабленных вечерних бесед в жарко натопленном зимовье под треск дров в печурке при свете керосиновой лампы, я «прошел семинары» по многим темам. Что, где растет, и как можно использовать охотнику в своих целях. Таежные обитатели, их повадки и ценность или полезность, а также «зловредность» для охотника, в силу их повадок. Охотничьи поверья, встречи с загадочным и многое другое. Жаль я не записывал – хватило бы на целую книгу.
Запомнилось наставления Николая: «Встретишь свежий тигриный след – не вздумай его тропить.
Он это не любит. Почувствует, что его скрадывают, сделает петлю и затаится у своего следа, чтоб напасть на противника из засады. В остальных случаях он встреч с человеком старается избежать. Но любопытен, зараза. Сам любит пройтись по твоему следу и понаблюдать из укрытия: куда это ты пошел и чем занимаешься? На психику охотника, если тот обнаруживает слежку, это конечно давит. Но зверь не конфликтный, всегда можно разойтись полюбовно. За исключением встречи с раненным зверем – но тут даже заяц бросается.
Но если, не дай бог, встретил зимой медвежий след – тут сразу держи уши торчком! С шатуном шутки плохи. Заряжай в стволы пулевые патроны или «браконьерки» и бочком-бочком убирайся оттуда».