Нет, не для подвигов духовных,

      Не для спасения души

      Я б бросил мир людей греховных

      И поселился бы в глуши, —

      Но чтоб не видеть безрассудства

      И ослепления людей,

      Путем холодного распутства

      Бегущих к гибели своей.

      Нет, с правдой полно лицемерить!

      Пора решиться возгласить:

      В грядущем – не во что нам верить

      И в жизни нечего любить!

      Одно безмолвие природы,

      Поля и лес мне могут дать,

      Чего напрасно ждут народы, —

      Спокойной мысли благодать.

      Люблю дорожкою лесною

      Не зная сам куда брести;

      Двойной глубокой колеею

      Идешь – и нет конца пути…

      Кругом пестреет лес зеленый;

      Уже румянит осень клены,

      А ельник зелен и тенист;

      Осинник желтый бьет тревогу;

      Осыпался с березы лист

      И, как ковер, устлал дорогу…

      Идешь, как будто по водам, —

      Нога шумит… а ухо внемлет

      Малейший шорох в чаще, там,

      Где пышный папоротник дремлет,

      А красных мухоморов ряд,

      Что карлы сказочные, спят…

      Уж солнца луч ложится косо…

      Вдали проглянула река…

      На тряской мельнице колеса

      Уже шумят издалека…

      Вот на дорогу выезжает

      Тяжелый воз – то промелькнет

      На солнце вдруг, то в тень уйдет…

      И криком кляче помогает

      Старик, а на возу – дитя,

      И деда страхом тешит внучка;

      А хвост пушистый опустя,

      Вкруг с лаем суетится жучка,

      И звонко в сумраке лесном

      Веселый лай идет кругом.

      Два раза снег уж выпадал,

      Держался день и таял снова…

      Не узнаю леска родного —

      Как светел он, как редок стал.

      Чернеют палки гнезд вороньих

      На дереве; кой-где дрожит

      Один листок, и лес молчит…

      А утопал он в благовоньях,

      И лепетал, и зеленел,

      В грозу шумел, под солнцем зрел.

      И все мне здесь твердит уныло:

      И ты пройдешь огонь земной,

      И захиреешь ты душой

      Еще, быть может, до могилы.

      Нет, – тайный голос мне звучит, —

      Нет, что-нибудь да устоит

      Во мне в крушенье прежней силы,

      Как эта царственная ель,

      Еще блестящая досель

      В своем зеленом одеянье, —

      Не ум, так сердце; не оно —

      Так чувство чистое одно,

      Одно отрадное сознанье,

      Что путь свой честно я свершил

      И для чего-нибудь да жил.

      Весна! Выставляется первая рама —

      И в комнату шум ворвался,

      И благовест ближнего храма,

      И