Он струсил!

           Английский костюм

      И кепи не волнуют боле

      Солдатской бунтовщицкой воли

      И пленный не тревожат ум.

      И только кучка юнкеров,

      В шинелях путаясь широких,

      Осталась верной.

             Путь готов —

      Для крепких, страстных и жестоких.

            «Стой, кто идет?!»

            Осенний дождь

      И мрак, овеянный туманом,

      Страшны как смерть:

      «Я – новый вождь!»

      И мимо шагом неустанным,

      В пустую ночь и в талый снег,

      Сквозь блеск штыков и говор злобы,

      Спеша, идет высоколобый,

      Широкоплечий человек.

      О вы, рожденные трудом,

      О вас пройдет из рода в роды

      Хвала! Вы пулей и штыком

      Ковчег построили свободы.

      Куда низринулся удар

      Руки рабочей?

      Пробегая

      Через торцовый тротуар,

      Кто восклицает, умирая:

            «Коммуна близко…»

            На стенах,

      Пропахших краскою газетной,

            Декреты плещут…

            Смерть и страх

      По подворотням, незаметно,

      Толкутся, как биржевики,

      Бормочут, ссорятся и ноют,

      Торцы трещат.

            Броневики

      Сокрытою сиреной воют.

      Там закипает и гудит

      Случайный бой.

            Матрос огромный

      В огне и грохоте стоит

      Среди камней, под пушкой темной,

      Литейщик