Есть носовой платок? Понимаю… (Достает носовой платок.) Возьмите мой. Берите-берите.

      Константин (забирает платок, прячет в карман). Опусти-ка… на скамейку, говорю… Опусти-ка…

      Кошкин (помогает мученику опуститься на скамейку). У вас, мне так кажется, нарушены некоторые шейно-позвоночные связки. Ужасно тоскливое ощущение – когда отдает по спине вниз, туда… Боль такая – словно вас продели насквозь и время от времени дергают за крючок… Я вас понимаю, так можно издергаться… (Молчат.) Знаете, все-таки я сомневаюсь… Мне бы не надо вас слушать… Все же бы вызвал…

      Константин. Стоять.

      Кошкин. Чего вы боитесь?.. А если умрете? Тут, на скамейке? У меня на руках?.. (Молчание.) От нас не зависит… Вам-то, конечно, может того не хотеться, но рождение и смерть – это как раз то, чем мы не управляем… (Константин храпит.) Только не спите!

      Константин (подскакивает). Ах, ты, зэзза!.. (Медленно оползает.)

      Кошкин. Это смерть вас к себе зовет, не поддавайтесь ей ни в коем!..

      Константин (горестно). Зачем?..

      Кошкин. Не спать… Вызову «скорую», вас увезут.

      Константин. Не надо «скорую».

      Кошкин. А если не выживете?

      Константин. Ты по-людски – понимаешь?

      Кошкин. Пытаюсь…

      Константин. Пару минут баю-баю, потом человеком делаюсь.

      Кошкин. Как это?..

      Константин. Спать, говорю.

      Кошкин. Я знал людей, которые засыпали и уже не просыпались.

      Константин. Я проснусь, только ты не ори. Тихо скажи: Костя, пора.

      Кошкин. Врачи не всегда беспомощны… Нет, я не дам вам уснуть!

      Константин (молит). Я тебе объясняю, как умному: меня поколотят – мне спать надо. Сразу. Так себя приучил. Иначе – не человек.

      Кошкин. Это так – часто?..

      Константин. Бывает…

      Кошкин. Не человек?..

      Константин (совсем уже сонно). Как поколотят… А так – человек…