Философия освобождения. Филипп Майнлендер
Читать онлайн книгу.
в другом, и то, что оно предлагает, более полно и богато в одном, более ограничено и бедно в другом.
Фермер, который вечером, когда работа отдыхает, бросает взгляд на природу и созерцает, например, форму, цвет и тягу облаков, не задумываясь о пользе или вреде дождя для его посевов; или восхищается колыханием кукурузных полей, яркой краснотой колосьев на закате, не задумываясь об урожае, относится к вещам эстетически. Косильщик, который раскрывает гнездо жаворонка и теперь без интереса воспринимает красиво сформированные и пятнистые яйца или птенцов и стариков в их сильном страхе, который проявляется в обеспокоенном взгляде и беспокойном порхании туда-сюда, отбросил обычный способ познания и находится в эстетическом состоянии. Охотник, который при внезапном появлении великолепного оленя забывает выстрелить, потому что поза, формы, походка дичи завораживают его разум, вступил в эстетическое отношение к объекту.
Это, однако, чистое, до некоторой степени свободное познание, но никак не самостоятельная жизнь духа, оторванная от воли. Воля – это всегда и всегда единственное, что мы находим; мы можем искать, где хотим, мы можем рыться в природе так глубоко и так часто, как хотим: она всегда там, и только ее состояния меняются.
3.
Идеи раскрывают свою сущность в объекте совершенно по-разному. Если взять самую высокую из известных нам идей, человека, то он раскрывает свою сущность:
– по форме и очертаниям;
– в движении конечностей;
– в выражении лица и глаз;
– в словах и звуках.
В этом порядке внутреннее всегда яснее проявляется во внешнем; в словах и звуках оно наиболее четко объективируется. Ведь мы всегда имеем дело с объектами в мире, и только мы сами не являемся объектами для нас в нашем внутреннем мире. Это различие также очень важно для эстетики. Звук и слово имеют причину своего появления в вибрациях воли, в ее движении, которое сообщает себя воздуху. Это своеобразное продолжение движения в чужой идее чувственно воспринимается нами и предметно объективируется.
Таким образом, звуки и слова являются объектами, как и все остальное; и даже если состояние идеи в них проявляется в самой легкой вуали, это все равно никогда не будет вещью в себе, которая открывается нам непосредственно. Только тот, кто вводит себя в состояние другой идеи, произвольно вызывая ее в себе, то есть особенно художник, схватывает чужую волю в своей груди непосредственно как вещь в себе, а не как объект.
Однако объективация идеи в звуках и словах настолько совершенна, что воля объективирующего слушателя захватывается движением и резонирует с ним, тогда как простое созерцание формы и очертаний объекта не оказывает такого же воздействия на эстетически настроенного субъекта.
Соответственно, мы должны различать два основных типа эстетического состояния:
– эстетическое созерцание
– эстетическая эмпатия или эстетическая симпатия.
4.
В глубоком