«Блум»… интересно, имеется в виду какой-то расцвет, очарование или просто моя фамилия?

      Должно быть, случайное совпадение.

      Или, может, подсознательная закономерность…

      Но он же известный поэт, черт побери. Все его поступки и желания преднамеренны. Подсознательное определяет его сознание.

      Он заявил, что вызвался быть дежурным преподавателем за столом, чтобы за ужином насладиться разговором со мной.

      И он заправил мне прядку за ухо…

      Но это могло быть чисто отеческое побуждение. Или учительское. Ведь мы определенно связаны друг с другом как учитель и ученица.

      И это совершенно логично, учитывая, что я – Энди Блум, Чудесная Юная Сочинительница Гленлейка.

      Допустим, «Цветок», как замечено в названии стихотворения.

      Йен продолжает спрашивать, всё ли в порядке.

      Я продолжаю отговариваться тем, что просто нервничаю из-за подачи заявлений в колледжи и необходимости закончить школу как можно лучше, и всей прочей фигни.

      И это правда.

      Не могу же я сказать ему, что все чертовски не в порядке, но только потому, вероятно, что я слишком много думаю. И мысли мои о том, что я не осмеливаюсь доверить даже дневнику.

      Сегодня вечером на его привычный вопрос я ответила:

      – У меня просто очень сильно болит живот.

      Причем ответила совершенно честно, пусть даже он болел не настолько сильно, чтобы пропустить просмотр «Выходного дня Ферриса Бьюллера»[29]… но я этот фильм уже видела.

      – По-моему, мне надо отлежаться.

      – Если хочешь, я тоже останусь с тобой.

      – Сходи лучше посмотри фильм, – возразила я, почувствовав себя еще более виноватой. – Все будет хорошо, не волнуйся.

      – Ты уверена? – спросил он, поглядывая, как другие ребята проходят мимо нас и исчезают в просмотровом зале.

      – Абсолютно.

      В данном случае моя уверенность была полной, даже если она не распространялась на все наши с ним отношения.

      Даллас появился в классе с опозданием. Его всклокоченная шевелюра и более, чем обычно, безумный взгляд наводили на мысль о том, что он провел бессонную ночь. В соответствии с программой курса мы начали изучать творчество Лэнгстона Хьюза[30].

      – «О теле электрическом я пою»[31], – начал Даллас.

      По такому началу я предположила, что вместо Хьюза мы будем изучать поэму Уолта Уитмена.

      Повернувшись к доске, он начал что-то писать. Мы сидели, молча читая появляющиеся на доске стихотворные строки.

      Плесни бренди в бокал,

      Не смоли сигаретой.

      Возьми с тарелки смятую салфетку

      И расстели ее на коленях.

      Прибереги красивые слова

      И