Как бы ни было страшно, больно, стыдно,

      наша свара – она между своими:

      под жандармским, студенческим мундиром

      та же белая кость, и белоручки

      даже в самой марающей работе

      сохраняют привычки чистоплотной

      (большой? малой?) порядочности – так хоть!

      На собаку, хоть бешеную суку,

      нас учили не звать волков – не будем,

      сами справимся, или покусает —

      сами взбесимся – лучше, чем с волками

      выть… По крайности будет утешенье,

      оправданье: вот, смертью умирали,

      а волков (стаю рядом) не позвали.

      Всякие вы уезжали: кто – изгнан, а кто – добровольно;

      кто – собираясь вернуться, а кто – навсегда; с сожаленьем,

      радостно кто… А теперь времена наступили благие —

      можно домой, новый дом обустраивать, в нем обживаться.

      Что ж никого к нам обратно?.. Пустой пломбированный

                                                                                   катит.

      Так поумнели вы, что ли, от долгих годов, расстояний?..

      Правильно! Только и надо нам всяких уроков от лишних

      праздношатаек, предателей. Нечего делать в России.

      И некуда вернуться нам,

      поскольку нет России там,

      поскольку кончен ее век,

      рассеян русский человек.

      А то, что на широтах тех

      осталось, – чуждая страна,

      ее и звать Россией грех,

      и незнакома нам она.

      Сиделец малый, признанный политик,

      умелец в журналистике запретной,

      провидец правды, толкователь смыслов

      берет власть, поднимает ее с пола.

      Он думает – сумеет.

                                  Ведь не боги,

      совсем не боги – люди, из людей

      последние, горшки тут обжигали,

      нажгли черти чего.

                               Второй Керенский.

      Второй Керенский. Первый себя мнил

      вторым Наполеоном. Этот кем?

      Темней его душа, темнее мысли,

      короче путь, страшнее: не успеет

      сбежать, за власть ухватится, кровями

      не пожалеет лить щедрей, чем те.

      Не так уж просто наше ремесло.

      Правление народное – не то,

      что может удержать в недобрый час

      корабль.

                  Нам понятно, кто за нами

      придет, – это неважно, ненадолго.

      Вот кто потом, кто через одного?

      Денег нет. Хоть шаром кати. Должны что

      за поставки – на биржах придержали,

      ведь законные где владельцы этих

      территорий, активов? Нам, приблудным,

      можно