В дыму каштановом,

      В сиреневом дыму,

      Посреди зелени

      Оставьте меня, милые,

      Идите своей дорогой.

      Научусь, как подорожник,

      Расти всюду.

      Будучи втоптанной в землю,

      От дождя и ветра

      Научусь распрямляться.

      Трудно птице взлететь,

      Да в полете легко.

      Эх, возьми меня, ветер, в жены,

      Какие тебе подарю бури!

      И сына, и дочку…

      Мне б хоть одну ночку

      Трепетать и выгибаться над миром.

      Буду будто полотнище белое,

      Будто крыло горлицы —

      Тебе одному буду союзница!

      А ты все воешь и мечешься,

      Нет в тебе ни правды, ни воли,

      Которых во мне с избытком.

      А по осени строгим, сильным

      Журавлиным клином

      Выбью из памяти

      Многострадальной

      Тебя, моего журавля белого!

      Журавля в небе.

      И синицу в руке

      Перестану мучить.

      Августовскими грозами

      Провожу под сень

      Ветвей раскидных

      И с разбега в мороз

      Войду свободная.

      Просто мучить перестану

      Птицу малую,

      Сердцу милую синицу

      Освобожу из руки сжатой.

      Должна сомнения отбросить

      И сама новой весне доверить

      Себя, как порой безрассудно

      Судно доверяют водам,

      Потому что оно предназначено водам

      И только им его право – переправить

      Мужей смелых через море – судить.

      Должна себя доверить людям,

      Как доверяют, за сердце хватаясь,

      Дочь мужу, сына службе,

      Мужаясь и прозревая:

      Судьба не дура,

      Не игра в кости.

      Почаще заходи ко мне в гости,

      Еще не то расскажу.

      Антоновку с ветвей снимал сосед,

      Стремянкой небо подперев умело.

      И осень на его ладонях зрела,

      А он был этой зрелостью согрет.

      И становился будто бы здоров,

      Вдыхая запах кислый и бодрящий.

      И тяжесть яблок наполняла ящик,

      И душу наполняла до краев.

      Но